47 Лучевая терапия Эмиль Груббе 1896 год
27 января 1896 г. родилась идея радиотерапии. Чикагский студент-медик Эмиль Груббе облучился, работая с рентгеновскими трубками, и по настоянию своих профессоров стал лечить неоперабельный рак молочной железы. Это принесло ему большие деньги и многочисленные заболевания. Груббе пережил 93 операции, а закончилось все расследованием ФБР.
Судьба Эмиля решилась в семь лет, когда он первый раз побывал в театре и там увидел электрическую лампочку. Для Чикаго 1882 г., до всякой электрификации, это было чудо техники. С того дня Эмиль мечтал, когда вырастет, делать лампочки, чтобы их у него было много-много. И к этому он пришел, несмотря на отсутствие образования и материальных ресурсов.
Груббе родился в небогатой семье немецких эмигрантов. В 13 лет был вынужден бросить школу и зарабатывать на жизнь самостоятельно. Мыл пузырьки в аптеке, побыл мальчиком на побегушках, через год поступил клерком в офис универмага Маршалла Филда, что считалось большой удачей: там платили два доллара за 10 часов. В магазине Эмиль попался на глаза хозяину. Филд сам начинал сидельцем в галантерейной лавке, где усвоил правило «покупатель всегда прав», которое и принесло ему миллионы. Он сочувствовал старательным ребятам из бедноты. Однажды босс увидел, как Груббе заполняет бланк без ошибок, одновременно читая учебник физики.
Вызвав Эмиля к себе, Филд предрек ему большое будущее в науке, уговорил вернуться в школу и дал немного денег. Груббе ушел из дома. Доучивался в штате Индиана, где это стоило дешевле. Днем занимался, ночью работал сторожем. Затем вернулся в Чикаго и поступил в гомеопатический колледж имени Ганемана. Диплом врача обещал финансовую независимость, открывая путь к собственной фабрике лампочек.
Но ждать Эмиль не хотел. Подрабатывая в лаборатории колледжа, он встретил странствующего немецкого стеклодува по имени Альберт Шмидт. Решили делать лампочки вместе. Шмидт выдувал, а Груббе снимал производственное помещение за деньги, которые получал в газете как внештатный судебный репортер. Чтобы производить самое передовое, Эмиль выписал из Германии ведущий физический журнал Annalen der Physik. В ноябре 1895 г. он прочел там о трубках Крукса и вообразил, что это перспективный товар.
Катодная трубка — почти лампочка, только без нити накаливания. Ток между электродами течет, когда нагретый катод излучает электроны, летящие сквозь вакуум к аноду. Груббе сделал парочку трубок на пробу, чтобы предложить физикам для опытов. И тут под новый, 1896 год Вильгельм Конрад Рентген сообщил, что анод круксовой трубки испускает неизвестные лучи, которые позволяют фотографировать кости живого человека. У Груббе появилась масса заказчиков, желающих поиграть с рентгеновскими лучами. Пришлось забросить занятия в колледже и устроить аврал.
Самой ответственной операцией была откачка воздуха. Чем глубже вакуум, тем интенсивнее поток электронов и, соответственно, рентгеновское излучение. Качество Груббе проверял, ставя левую руку между трубкой и флуоресцирующим экраном: если кости видны хорошо, значит, можно запаивать. Через две недели такого производства рука покраснела, распухла и заболела. Груббе заработал себе лучевой дерматит — еще неведомую тогда болезнь.
27 января он пришел на занятия в колледже с перевязанной рукой. Преподаватели-гомеопаты спросили, что с ним, и принялись осматривать руку. Тогда-то профессор Джон Эллис Гилмэн (1841–1916) произнес исторические слова: «Любой физический агент, способный причинить такой вред нормальным тканям, дает возможность использовать его как терапевтический там, где желательно раздражающее и даже разрушающее действие».
А на следующий день в мастерскую лампочек пришла женщина с запиской от другого профессора, Ройбена Ладлама (1831–1899): «Дорогой сэр: этим представляю миссис Роуз Ли, у которой карцинома левой груди. Она желает, чтобы Вы сделали ей свои аппликации икс-лучей. Надеюсь, Вы сумеете ей помочь. Искренне Ваш, Р. Ладлам, M. D. Января 28–1896». Помочь 55-летней женщине с метастатическим раком после радикальной мастэктомии было уже невозможно. Ее грудь превратилась в кровавую зловонную массу, причинявшую жуткие боли.
Первый сеанс лучевой терапии состоялся в 10 утра 29 января и занял час. Груббе поступил, руководствуясь принципами гомеопатии: разбавил действующий агент. Во-первых, он обложил здоровые части тела свинцовой фольгой, памятуя о своем дерматите. Сам он стоял рядом без всякой защиты, за что ему предстояло поплатиться. Во-вторых, разместив трубку всего в трех дюймах над грудью, он облучал больную не две недели, как себя, а только час в день. Потом оказалось, что это очень много и хватает нескольких секунд. В-третьих, сеансы повторялись 18 дней в одно и то же время.
Спасти миссис Ли на той стадии заболевания не смогли бы даже сейчас. Она умерла через месяц. Но лучи затормозили рост опухоли, уменьшив боль и зловоние. Лечебный эффект был налицо. На следующий день пришел еще один пациент, с запиской от другого профессора, — 80-летний А. Кэрр с туберкулезной волчанкой на коже лица. У него дела пошли вообще прекрасно, но выздороветь старик не успел: он той зимой поскользнулся на высокой эстакаде, упал и разбился насмерть.
Целый год к Эмилю шли безнадежные больные с неоперабельным раком молочной железы, пока, наконец, одна из них оказалась не столь запущенной. Рентген вызвал у пациентки стойкую ремиссию — впервые в истории медицины. Об этой победе Груббе не писал статей, потому что на тот момент он еще не был дипломированным доктором. А в 1898 г., когда он окончил колледж, такие сообщения пошли валом.
Эмиль Генрих Груббе (1875–1960), родоначальник радиотерапии.
Слева: фотография из семейного альбома, сделанная в 1896 г., когда он начал эксперименты с рентгеновскими трубками.
Справа: Груббе в своем офисе в 1959 г., после полувека радиотерапевтической практики (фотограф Пол Кэннон, «Ассошиэйтед Пресс»). У Груббе нет верхней губы, ампутирована левая рука и фаланги пальцев на правой, перевязанной из-за хронического дерматита
От пациентов не было отбоя. Груббе еще выпускал лампочки, но главным доходом его мастерской стала радиотерапия. Он отбирал больных в клинической больнице своего колледжа, где преподавал рентгенографию, и экспериментировал с лечением разных патологий. В 24 года разбогател, купил акции платиновой компании, женился на красавице, стал путешествовать. Дерматит его превратился в хронический, но Груббе считал, что это ерунда: немного вазелина — и все в порядке.
Так думал и его кумир Томас Эдисон, собиравшийся лечить рентгеновскими лучами туберкулез легких. Это направление в компании Эдисона вел его верный помощник и друг Кларенс Далли. В 1904 г. Далли умер от рака кожи, после чего рентгенологи всего мира стали думать о защите. Повезло новичкам, не успевшим облучиться в романтический период неведения. А Груббе к тому времени уже набрал свои тысячи рад. На его руках и шее то и дело возникали карциномы, от которых он избавлялся электрокаутеризацией: рентгеном не лечил, поскольку в его жизни облучения и так хватало. Поразившую его импотенцию и мужское бесплодие Эмиль также счел последствиями своей вредной работы. В 1911 г. он поймал неверную супругу Клару Антонию с поличным и развелся. Когда в 1919-м наметилась помолвка с другой женщиной, Груббе был уже весь в шрамах от десятка операций. Его клиника приносила громадные доходы, Эмиль ходил в завидных женихах. Тем не менее буквально накануне помолвки он застукал невесту с другим, после чего решил остаться холостяком. Друзьям он сказал: «Я никому не должен навязывать свое уродство».
Руки радиолога, серия фотографий, сделанная американским врачом-радиотерапевтом Михраном Крикором Кассабианом (1870–1910) в назидание коллегам.
Слева направо:
1) первый снимок своих рук Кассабиан сделал в 1899 г., когда только занялся рентген-диагностикой;
2) 1903 г., клиническая картина хронического лучевого дерматита, продолжающегося 4 года;
3) 1908 г., хроническая язва на коже среднего пальца левой руки, начало развития такой же язвы (перерождающейся в раковую опухоль) на коже безымянного пальца, хроническая трехлетняя язва на тыльной стороне правой ладони;
4) 1909 г.; после ампутации двух пальцев, сделанной хирургом-онкологом, и тщательного лечения дерматита Кассабиан считал, что идет на поправку. Через 13 месяцев после того, как был сделан этот снимок, автор погиб от метастазов
Настоящее уродство было еще впереди. Как это случается с раковыми заболеваниями, все обострилось после несчастного случая. В 1929 г. Груббе сбила машина, виновник скрылся с места аварии. Кисть левой руки была раздроблена так сильно, что ее ампутировали. И тут же кожные карциномы высыпали с разных сторон, в том числе на лице. Пришлось удалить верхнюю губу.
Груббе думал, что теперь его песня спета. Единственным утешением оставались умирающие от рака больные. Он писал так: «Меня воодушевляет лишь моя работа. Я лечу пациентов, которым еще хуже, чем мне. И помогая другим, помогаю себе самому».
В те времена зеленые воспаленные руки радиолога воспринимались больными как должное, но изуродованное лицо все же подрывало доверие. Больных становилось меньше. Нужно было что-то придумать. В 1933 г., роясь в ящиках своего стола, Эмиль нашел два клочка бумаги, которые он считал сгоревшими при пожаре, — записки от своих профессоров, с которыми 37 лет назад пришли к нему миссис Ли и старый Кэрр. Груббе немедленно написал в Radiology статью о том, что он первым в мире применил радиотерапию: теперь имелись доказательства.
Как реклама это сработало. Первому в мире простительны любые увечья. Лечиться у первого в мире — большой почет. Груббе продержался еще 14 лет, пока не стало ясно, что с тремя пальцами теперь уже правой руки придется расстаться. Эмиль готовился к этому заранее, учился держать ручку и ложку большим и средним пальцем.
Выйдя на пенсию, родоначальник радиотерапии подарил свое собрание книг по специальности — тысячу томов — публичной библиотеке. Имущество завещал Чикагскому университету с условием, что там составят и издадут его биографию. И стал ждать смерти. А она все не наступала.
Пальцы правой руки отрезали, в 1951 г. отняли и всю левую руку по самое плечо. Квартирный хозяин потребовал освободить жилплощадь. Дескать, вид калеки отпугивает арендаторов. Груббе перестал выходить из дому, а с посетителями и давними пациентами говорил из-за ширмы, чтобы не видеть ужаса в их глазах. Однажды он согласился сфотографироваться, когда давал интервью об атомной бомбе: «Россия и Америка должны немедленно прекратить ядерные испытания. Я знаю, что может сделать радиация!»
Наконец в 1960 г. он скончался от больничной пневмонии после 93-й по счету операции. Выполняя последнюю волю покойного, университет заказал его биографию видному радиологу Полу Ходжесу (1893–1997 — да, радиологи порой живут до 103 лет). Ходжес изобрел фототаймер. Это устройство избавило пациентов аналоговой эпохи от лишнего облучения, отключая аппарат автоматически в момент, когда снимок уже точно должен получиться.
Ветеран стал изучать биографию Груббе и быстро увидел, что его показания расходятся с реальностью. В записках умершего было сказано, будто он открыл месторождение платины в штате Айдахо и в XIX в. побывал на всех платиновых приисках, от Бразилии до Южной Африки. Но когда? Ведь были же сотни пациентов.
Груббе оказался вулканологом-любителем, посетив ВСЕ действующие вулканы мира, и своими глазами наблюдал извержение Монтань-Пеле на Мартинике (1902). Тогда погибло все население города Сен-Пьер — 28 тысяч человек, кроме двоих, и только один заваленный пеплом пароход со сломанными мачтами сумел бежать из гавани. Так вот, Груббе утверждал, что находился на борту этого корабля. В это еще можно было поверить, но дальше он писал, что в 1903 г. использовал для радиотерапии искусственные изотопы. Вот уж чего точно быть не могло: рукотворные изотопы тогда не на чем было делать, и до 1936 г. медики их не знали. Не позавидуешь автору, которому поручено писать биографию барона Мюнхгаузена.
Единственным материальным доказательством того, что Груббе хоть что-то сделал первым (кроме того, что облучился по глупости), оставались записки. Их передали криминалистам ФБР. И, к некоторому изумлению Ходжеса, документы оказались настоящими. Бумага сделана в середине 1890-х гг., чернила тоже, и почерк совершенно точно профессора Ладлама в последние годы его жизни.
Биография вышла. Девять ее глав автор посвятил разоблачению всякого вранья своего героя, но все-таки признал его «пионером» и воздал должное мужеству и стойкости мученика икс-лучей. С 1970 г. в Чикаго на завещанные Груббе средства особый фонд вручает видным радиологам золотые медали памяти Эмиля Груббе. От них никто не отказывается.