Страх быть обузой

Мы подчас приучены больше заботиться о других, чем о себе. И мы придаем огромное значение своей самостоятельности. Идея медленного угасания пугает нас, потому что мы приговорены к тому, чтобы зависеть от других, когда мы уже ничего не можем им дать.

Однако в последние дни своего существования мы должны выполнить одну из самых больших поколенческих задач в нашей жизни. Для каждого из нас представление о собственной смерти обычно основывается на примерах, которые мы видели: смерть бабушки или дедушки, наших родителей, возможно, братьев или сестер или близкого друга. Если они показали нам, как приготовиться, как принять смерть, как попрощаться, как обрести спокойствие, то мы будем чувствовать себя готовыми к этой высшей стадии нашей жизни. И когда мы приблизимся к своей собственной смерти, вместо того чтобы быть «бесполезными», мы в свою очередь станем первопроходцами и учителями для наших близких.

В Гарвардской медицинской школе эта учеба выходит за рамки семейного круга. Пациентов на пороге смерти теперь приглашают встретиться со студентами-первокурсниками, чтобы рассказать о том, что они чувствуют. Бывшая учительница средней школы, умирающая от серьезной формы лейкемии, согласилась на такую встречу одной из первых. Ее сопровождал муж, и, когда после встречи она повернулась к нему, в ее глазах стояли слезы. Она сказала:

— Дорогой, я провела еще один, последний, урок (13).

Мне тоже повезло иметь такого учителя — мою бабушку. Она была сдержанной женщиной и мало что рассказывала о себе, и все же именно бабушка была рядом во все периоды моего детства, казавшиеся мне трудными. Когда я был еще очень молод, я пришел к ней проститься. Мы оба знали, что ее смертный час близится. Бабушка лежала в белоснежной ночной рубашке. Вдохновленный ее красотой, ее спокойствием, я держал ее руки в своих и говорил о том, как много она значила для ребенка, который теперь стал взрослым. Конечно, я плакал и не знал, что делать с этими слезами. Она подняла руку к моему лицу, поймала одну из моих слезинок пальцем и, показав ее мне, мягко улыбнулась:

— Ты знаешь, Давид, для меня твои слова и твои слезы, словно золотые бусины, и я возьму их с собой.

Воспоминание о последних днях моей бабушки я храню в своем сердце. Да, она была беспомощной, ее тело больше не слушалось ее, но она подарила своим детям и внукам любовь — дар, который есть у нас даже тогда, когда ничего больше уже не осталось.