Од и телепатия объясняют не все феномены

В ряде случаев трех ранее перечисленных видов воздействия (одического, телепатического, смешанного одического и телепатического) недостаточно для объяснения эффекта, вызванного одним только присутствием человека!

Их недостаточно и для разгадки самого обыденного феномена возникновения симпатии или антипатии при первом знакомстве, пресловутого первого впечатления. Оно, как правило, не сопровождается побочным одическим действием (притоком энергии, заимствованием энергии), которое с самого начала должно вызвать у нас приятие или отторжение воздействующих на нас людей.

Обоснование телепатией также опровергается, если, как это часто бывает, при этом первом знакомстве у нас появляется неприязнь, хотя есть все основания предполагать, что наш визави хочет оставаться по отношению к нам по меньшей мере нейтральным. Обычно же он даже стремится произвести на нас хорошее впечатление, владеть собой, заботиться о своем положительном имидже, т. е. его жесты, мимика, слова преследуют определенную цель и им осознаются.

Но не это его очевидное стремление попадает на почву нашей души, а нас трогает нечто совершенно иное – поперечный разрез его существа, о чем я уже говорил в самом начале моих рассуждений.

Как появляется такая ясность, каким образом преднамеренно выставленное напоказ заглушается тем, что находится на глубинном плане, – об этом пойдет речь в дальнейшем.

В 1911 г. Генрих Лоцкий (1859-1930) сказал про Мадлен Бавен из романа польского мистика-сатаниста Станислава Пршибышевского (1868-1927), что она «самой атмосферой, которая ее окружает, заносит в монастыри грех, оргию и шабаш»[250]. С другой стороны, реальность показывает, что действительно существуют такие мощные передатчики сексуальности, к которым мужчины слетаются как мотыльки на свет (синий ангел!). Такое притяжение невозможно объяснить чисто одическим влиянием, а для чисто телепатического воздействия его интенсивность чересчур велика.

Если есть люди, деморализующие других одним только своим присутствием, то должны существовать и их антиподы.

В своем романе «Занони», который, по словам автора, больше, чем роман, Бульвер изобразил халдейского адепта, который опять-таки одним своим присутствием оказывал нравственное воздействие на «грешников и мытарей знатного общества»:

«Все они быстро и незаметно обращали свои сердца к более чистым мыслям и к более порядочной жизни… И самое удивительное: эта перемена не была произведена увещаниями или предостережениями»[251].

Эквивалент в реальной жизни: в 1936 г. Тедди Легран рассказывал о целителе-чудотворце Фаддее (Тадде) из парижского района Плезанс:

«Рядом с ним люди чувствовали себя, бесспорно, лучше и умнее, и все подтверждали это же впечатление»[252].

И здесь тоже становится очевидной недостаточность прежних объяснений. То же самое – 7 октября 1827 г. в гостинице «У медведя» во время вечерней застольной беседы Гёте заявляет своему секретарю доктору Иоганну Петеру Эккерману (1792–1854):

«Одна душа, несомненно, может влиять на другую душу одним только своим присутствием, чему я мог бы привести несколько примеров. Я знал мужчину, который был способен – не произнося ни слова – одной только духовной силой заставить внезапно умолкнуть веселящуюся компанию. Более того, он мог привнести дурное настроение, после чего всем становилось не по себе»[253].

В 1954 г. на свадьбе я сам испытал на себе такое леденящее воздействие одного человека.

По сообщению в прессе в 1955 г., буфетчица из Лос-Анджелеса по команде могла оказывать такое усыпляющее воздействие на гостей, что они ощущали это расслабление и называли ее Ленивой Сюзанной.

Другие примеры.

Основоположник и вдохновитель хасидизма рабби Исраэль бен Элиэзер одним только своим присутствием развеял сомнения цаддиков.

Пилигримы устремились в Тируванамалаи (Южная Индия) к Бхагавану Шри Рамана Махарши (1879–1950) «не для того чтобы что-то услышать или увидеть, а чтобы в атмосфере учителя им легче было медитировать, а также, возможно, чтобы осветить себя лучами его озарения»[254].

От не промолвившего ни слова отшельника по прозвищу Черная борода Юлиус Айгнер (Мюнстермайфельд) в «монастыре внутреннего созерцания» на горе Хуанг Шан получил силу и выдержку:

«Он опять ничего не сказал, и тем не менее от него исходила небывалая сила, и через какое-то время я ощутил ее настолько отчетливо, что уже не был способен предаваться собственным мыслям… От него шло какое-то редкое излучение, необъяснимая сила, с которой ничто не могло совладать»[255].

«Об Аполлонии Тианском (10–97 [?]) рассказывают, что одного только его появления было достаточно, чтобы успокоить народное волнение»[256].

В 1952 г. профессор ван Рийнберк констатирует, «…что человек сам по себе, не действуя, оказывает ощутимое влияние на окружающих (une action ambiante perceptible). Этим же излучением, пожалуй, объясняется тот факт, что некоторые люди целыми и невредимыми вышли из опасной передряги и даже вызвали уважение у напавших на них разбойников[257]. В связи с этим вспоминается “неизвестный философ” Луи Клод де Сен-Мартин (1743–1803), который, хотя и был благородных кровей и, как общеизвестно, поддерживал отношения с представителями высшей аристократии, без ущерба для себя и без треволнений пережил бури Французской революции»[258].

В 1886 г. в посвящении Мария Корелли (1864 [?] – 1924) пишет о своей встрече в Каннах с молодым итальянским художником Рафаэлло Челлини[259]:

«Он прошел мимо меня, не промолвив ни слова. Но воздействие на меня его кратковременного присутствия было поистине удивительным – оно было прямо-таки электрическим! Волнение оставило меня; успокоенная, умиротворенная, почти счастливая, я вернулась к госпоже (Эми) Эверард и с такой живостью включилась в ее дела, что та была необычайно удивлена».

В свою очередь художник рассказывает о своей первой встрече с халдейским (армянским) ученым, графом Казимиром Гелиобасом, который, кстати, не вымышленный персонаж, а существовал в реальности[260]:

«Мы молча прошли мимо друг друга. Меня охватило чувство необыкновенного спокойствия и облегчения – такого огромного облегчения, какое Вы, моя фрейлейн, как я заметил, испытываете, находясь в моем обществе»[261].

Фон Нуссбаум (1829–1890) 12 мая 1890 г., выступая в качестве эксперта, под присягой засвидетельствовал перед судом:

«Есть определенные люди, успокоительно действующие друг на друга, и есть другие люди, оказывающие противоположное влияние»[262].

В отношении животных

В реальной жизни и в художественной литературе можно найти многочисленные примеры того, что существуют наездники, которые укрощают любую лошадь, не используя каких-либо специальных приемов, и они не могут сказать, как это делают[263].

В отношении растений

Есть «растения, которые соответствующим поведением реагируют на человека с вредным излучением. Если такой индивид к ним приближается или до них дотрагивается, то у этих растений обнаруживаются все признаки беспокойства, истощения, увядания. В комнатах, наполненных нехорошей человеческой аурой, они чахнут и задыхаются. Если им довелось украсить петлицу неприятного типа, то удивляешься, как быстро они теряют свой аромат и красивую форму, как опускают чашечку и вянут»[264].

Штернедер однажды собственными глазами видел, как чашечки всех маргариток за четверть часа резко отклонились от одного субъекта, известного в Глогнице пьяницы, лжеца и живодера, «на восток, хотя солнце находилось высоко на юге»[265].

В народе четко подметили, «если на женщине цветок быстро вянет, значит – потаскушка»[266].

В отношении неживых предметов

Иногда «письма сопровождаются атмосферой, и проницательный человек может узнать из нее гораздо больше, чем из написанных слов»[267].

Иногда письма буквально физически благотворно действуют на человека, о чем мне самому в декабре 1940 г. заявил Сурия. Я написал ему об этом и 7 декабря получил следующий ответ:

«Для меня здесь нет ничего нового, поскольку об этом же мне постоянно сообщают друзья и больные. С последними уже не раз случалось так, что в момент получения и прочтения моих писем у них сразу наступало заметное улучшение самочувствия (даже у детей, которые не сами читали письмо, а это делали их родители), а затем они начинали постепенно выздоравливать безо всяких лекарств…».