Глава XXII Исторические сведения о флагелляции в наше время

Глава XXII Исторические сведения о флагелляции в наше время

Можно было думать, что телесное наказание женщин с дисциплинарною целью отошло в вечность, и в XX веке нет места этому варварскому и позорному для человечества наказанию.

В действительности – ничего подобного!

В некоторых странах, как, например, в России, у нас, в Пруссии и т. д. телесное наказание применяется в школах, тюрьмах, а в России особенно часто при усмирении народных волнений карательными экспедициями или просто отдельными административными лицами, нисколько не стесняющимися наказывать розгами или нагайками лиц обоего пола, хотя по закону подобные наказания запрещены.

Во Франции тоже официально телесные наказания отменены, хотя они практикуются во всевозможных видах, как показывают судебные процессы и полицейские дознания.

Как и у нас, вы не найдете там, за редкими исключениями, школьника или школьницы, который или которая, краснея, в один прекрасный день не признался бы своим родителям, что был высечен учителем или учительницей. Нельзя также утвердительно сказать, что ксендзы не секут кающихся грешниц…

Всего каких-нибудь два или три года назад разбирался в России в окружном суде процесс одного ксендза, если не ошибаюсь, белостокского, обвинявшегося в наказании розгами и веревками своих духовных дочерей.

Во всяком случае, если латинские народы исключили из своих сводов законов телесное наказание, то сами народные массы его чрезвычайно часто применяют в тех случаях, когда у них является возможность применить знаменитый закон Линча.

Припомните хотя бы случай на всемирной парижской выставке 1900 года. Он был оглашен всей парижской прессой.

В выставочном отделении буров около одной из стен зала стоял мраморный бюст президента Крюгера, высокоуважаемого борца за независимость Трансвааля.

В то время, как около пятидесяти лиц окружали портрет президента, из толпы выдвинулась вперед молоденькая девушка-англичанка, – очень недурненькая, лет двадцати, судя по костюму – из очень состоятельного класса общества, – и с презрением плюнула на лицо бюста, который, конечно, не мог ответить ей на оскорбление.

Толпа на несколько секунд оцепенела в негодовании.

Кто-то закричал: «Вон ее! Вышвырнуть!»

Другой предложил: «Нужно высечь ее!»

Это последнее предложение, видимо, понравилось всем. В один миг мужчины и женщины набросились на англичанку, с мужеством защищавшуюся ручкой зонтика.

Через несколько секунд ее поставили на колени и нагнули голову к полу.

Около тридцати рук торопливо подняли ей юбки, развязали или, вернее, разорвали панталоны, обнажили часть тела, обыкновенно тщательно скрываемую, стали с остервенением шлепать руками по голому телу девушки.

Сторожа прибежали на шум, освободили жертву и вместе со всеми участниками скандала увели в бюро выставки.

Я не знаю, чем кончилось это дело, но это не имеет для нас ровно никакого значения. Для нас важно установить тот факт, что современная толпа, далеко не простонародная, желая отомстить, охотно прибегает к телесному наказанию.

В первом томе своего труда я говорил уже, что во время забастовок на севере Франции было множество случаев наказания женщин розгами или веревками по обнаженному телу, и наказания всегда очень жестокого.

То подобному наказанию подвергаются дочери и жены патронов, то «желтые» и «красные» подчеркивают силу своих аргументов на крупах жен и дочерей своих противников.

В романах Золя попадаются нередко сцены флагелляции. В «Жерминале» есть два-три таких случая.

В одном из них возбужденная и поющая революционные песни толпа забастовщиков с красным флагом окружает дочь одного из директоров фабрики; девушка была захвачена врасплох и не успела убежать; часть толпы устраивает вокруг плачущей девушки пляску дикарей.

Кто-то предлагает высечь девушку. Предложение принимается с дикими криками восторга… Как же, ведь это очень забавная шутка – сечь богатую девушку… Наверняка, она сложена не так, как все другие!..

Гнусное любопытство овладевает толпой; женщины в подобных случаях идут впереди… Вмиг юбки с платьем подняты, разорваны панталоны, и уже несколько рук готовы начать экзекуцию, когда отец девушки расталкивает толпу и освобождает бедняжку из ее унизительного положения.

В том же «Жерминале» рассказывается случай, как одна женщина, работающая в каменноугольных копях, была высечена женщинами.

Когда женщины спускаются в колодезь копей, то они надевают мужской костюм; мегеры разрезали у своей жертвы ножницами панталоны из синего кумача. Ягодицы, слишком сильно сжатые материей, расширили еще более отверстие и выступили наружу во всей своей красе. Бедную женщину секут по очереди то одной, то другой рукой под хохот и аплодисменты мужчин.

И это срисовано с натуры, а не выдумано писателем.

Телесные наказания во время забастовок практикуются довольно часто. Порка женщин является одним из главных эпизодов всех подобных волнений, пока они не превратятся в настоящую революцию.

Стегают женские крупы ради простого развлечения; в него не входит никакого сладострастного интереса.

Случаи флагелляции женщин в наше время еще так многочисленны, что их нет положительно никакой возможности перечислить все. К тому же мы сильно рисковали бы впасть в утомительные повторения – как по существу, так и по форме.

Это упражнение практикуется в наше время гораздо чаще, чем следовало бы, и число женщин, подвергшихся унизительному наказанию, много больше, чем мы предполагаем.

Из нескольких десятков вполне достоверных случаев я приведу в этой главе два, из которых первый послужил предметом процесса в ассизном (с присяжными заседателями) суде города Ниццы всего несколько лет тому назад, а второй вызвал частное дознание по распоряжению полиции города Тулона тоже всего каких-нибудь три года назад.

Первому случаю было посвящено немало столбцов в газетах не только Ниццы, но и Парижа. Процессом этого богатого и аристократического испанского семейства были долгое время заняты все великосветские салоны Ривьеры.

Я буду пользоваться отчетом об этом процессе, напечатанном в одной из главных газет Ниццы. Жертвой была девица Маргарита или, как ее звали в семье, Мег. Вот показание одного из главных свидетелей обвинения – берейтора: