Джоэл и «ум обезьяны»

После первой встречи с Джоэлом у меня осталось ощущение, что мне не удалось наладить с ним контакт. Он прибыл в наш Центр интегративной медицины в Питсбурге для дополнительного лечения метастатического рака простаты, который распространился на его позвоночник. Высокий, стройный и какой-то слишком изящный, он говорил так много, что я едва мог вставить свой вопрос. Ему никак не удавалось сосредоточиться на чем-то одном, и он судорожно перескакивал с темы на тему. Его жизнь кинопродюсера в Лос-Анджелесе, похоже, была такой же беспорядочной, как и наша беседа. Вместо того чтобы говорить со мной о своем раке, он рассказывал, как использует средства связи для уменьшения стресса. Благодаря своему телефону «BlackBerry» (одному из первых), он мог общаться и работать повсюду. Ему больше всего нравилось принимать звонки и письма и уверять, что он у себя в кабинете, хотя на самом деле давно был дома. Он мог играть в шахматы с сыном и одновременно читать электронную почту. Пока сын, поставленный в очередной раз в трудное положение, обдумывал ход, Джоэл ухитрялся отвечать на письма.

Мне хотелось знать, где он 6ыл на самом деле, поскольку, похоже, на самом деле его не было по-настоящему ни в офисе, ни дома. Так как его реальное внимание не было направлено ни на кого конкретно, вся эта кипучая деятельность очень напоминала бесполезную суету. Так проводят время многие люди. В восточной традиции это называется «умом обезьяны». В таком состоянии мысли скачут во всех направлениях, как возбужденные обезьянки в клетке.

Когда я рассказал одному коллеге, знавшему Джоэла, о трудностях, с которыми столкнулся при его осмотре, он улыбнулся:

— Знаю, знаю. Прежде чем мы могли бы ему помочь, ему следует провести две недели в одиночестве, сидя на скале в пустыне, чтобы научиться концентрироваться. Минимум две недели...

Увы, слова моего коллеги лишь отчасти были шуткой.

Что ж, Джоэл, как и многие из нас, стал чуждым своему собственному внутреннему миру. Обычно мы занимаемся тем, что кажется более срочным или более важным, — все эти электронные письма, телефонные звонки и прочее. Как и Джоэлу, многим из нас давно уже следует наладить контакт с самим собой[52].

Позитивное внимание — это сила, которая приносит пользу всему, с чем она так или иначе соприкасается. Дети и домашние животные часто знают об этом гораздо больше, чем мы. Они приходят к нам без всякой причины — показать картинку, которую нарисовали, косточку, которую нашли, или мышь, пойманную в саду. А иногда просто для того, чтобы их обняли, погладили или почесали за ухом. Мы понимаем, насколько это важно для них, и охотно идем навстречу. Но когда же мы уделим подобное доброжелательное внимание самим себе?

В Центре Commonweal (а теперь и на большинстве семинаров для онкологических больных) первое, чему учат, – в течение недели никаких телефонных звонков, никакой электронной почты, никакого телевидения. Вместо этого раковые больные каждый день участвуют в сеансах йоги или медитации (дважды в день по часу).

Джон Кабат-Зинн (Jon Kabat-Zinn), доктор наук, некоторое время работавший в Массачусетском технологическом институте, вот уже тридцать лет обучает студентов-медиков медитации. Сегодня его программа используется в более чем 250 больницах США и Канады (включая крупные университетские медицинские центры, такие как Дьюк, Стэнфорд, Питсбург, Калифорнийский университет в Сан-Франциско, Университет Вашингтона, Слоан-Кеттеринг, Висконсин и др.), а также в Европе[53].

Кабат-Зинн настаивает на том, что время, проведение наедине с самим собой, является «актом истинной любви». Как и в известных традициях шаманов, всегда настаивавших, чтобы ритуальное очищение происходило в полном одиночестве, такое медитативное одиночество есть существенная предпосылка для гармонизации внутренних целительных сил организма.