СИЛА, УКАЗЫВАЮЩАЯ ПУТЬ

СИЛА, УКАЗЫВАЮЩАЯ ПУТЬ

Понимая, что обладает некой Силой, он все еще не сворачивал с проторенной дороги современной медицины. Он видел перед собой больного человека, у которого поражен тот или иной орган или физиологическая система. Он осматривал больного, назначал ему традиционное обследование, ставил клинический диагноз, назначал лечение… То есть он оставался все тем же врачом, только воздействовал на больной организм еще дополнительно с помощью неизученной, но реально существующей Силы. Сергей Сергеевич продолжал вести прежний образ жизни, искренне считая себя обычным человеком, у которого открылись необычные способности. То, что это были не просто способности, а прозрение своего пути, он, может быть, только предчувствовал тогда. Но все еще не смел переступить черту, полностью оторваться от той жизни, к укладу которой привык.

Его жизнь всегда подчинялась работе, начиная с первых дней практики, когда он по распределению работал под Мурманском. Дежурства сменялись срочными ночными вызовами, вызовы – дежурствами.

Приходилось спасать обмороженных, выхаживать попавших в завалы солдат, принимать роды в машине, не успевшей доставить женщину в роддом. А в редкие свободные вечера у них дома собирались друзья. Как-то так сложилось, что они с Антониной Константиновной везде, куда бы ни забросила их судьба, становились душой компании. Веселая красавица и молодой Доктор, великолепно игравший на пианино, были удивительно яркой парой, и в их доме никому не приходилось скучать.

А музыка? Если начинать говорить о его музыке, то можно написать еще одну книгу. Сергею Сергеевичу Коновалову было дано от рождения слишком много. И все у него получалось. Поэтому выбирать было трудно. А перед ним расстилался не один путь.

Он мог продолжать практику военного врача, к тому времени у него был материал, пожалуй, не на одну диссертацию. Звания, научные регалии – не об этом ли мечтают многие? Он мог полностью уйти в музыку, к тому времени он уже приобрел достаточно широкую известность своими музыкальными композициями, песнями, романсами. Под его "Поток" ленинградские фигуристы Олег Макаров и Лариса Селезнева стали чемпионами страны, а затем победили на европейском чемпионате. Затем его музыка звучала на Олимпийских играх в Калгари и на чемпионате мира в Праге. В течение двух лет он написал более 80 музыкальных произведений, его песни и импровизации звучали по радио, посыпались заказы с телевидения, со студий художественных и научно-популярных фильмов. Но открывающийся ему мир неведомой Силы, способной исцелять людей, захватывал его все больше и больше. Менялись его взгляды, менялся он сам.

С годами этот процесс не прекратился. И сейчас, восемь лет спустя, он продолжает открывать для себя и для своих пациентов новый необъятный мир, вытаскивать их не только из болезней, но и из тех узких горизонтов, в которых они были зажаты своим жизненным укладом. Он открывает для них дверь в удивительное будущее, и не войти туда – значит остаться в плену своих болезней, в плену той жизни, которая их спровоцировала.

Коновалов – панацея, но он – не лекарство. Нельзя "принять" его сеансы вместо таблеток и снова вернуться в тот удушливый мирок, который и породил боль и страдания. Иначе снова возникнет боль, снова вернется болезнь. Полностью выздороветь и сохранить драгоценное здоровье может только тот, кто поймет, что встал на новый путь и должен многое поменять в своей жизни. И практически все пациенты рано или поздно понимают это.

Из истории болезни 1011222 (1964 г.р.): "Здравствуйте, дорогой Доктор и Учитель Сергей Сергеевич! Посещаю уже 14-ю Вашу серию сеансов с 1996 года с перерывами. Пришла на сеансы с глубокой эрозией шейки матки (было подозрение на рак), воспалением придатков, фиброаденоматозом обеих молочных желез, аутоиммунным тиреоидитом, остеохондрозом и радикулитом, хроническим бронхитом и тонзиллитом, варикозным расширением вен обеих ног и высокой миопией обоих глаз. Помимо этих диагнозов, меня мучила бессонница. Каких только лекарств я не перепробовала! Снотворные, сильнодействующие средства.

Лечилась, Вы ведь знаете, как и где. Там, где претендуют на лечение души, а вместо этого.., вместо этого – израненная, мятущаяся, больная душа, боль и трещина, раскалывающая мир на До и После. Я думала, никогда не смогу пережить той боли, унижения и позора, что пришлось пережить. А в результате, походив к Вам на замечательные сеансы (для меня это даже не только лечебные сеансы, а скорее редкостное откровение и возможность постоянного познания и движения вперед, от тьмы к свету), так вот, – походив на сеансы, я полностью избавилась не только от бессонницы, но и от той мучительной тоски, которую у меня вызывали воспоминания о том периоде моей жизни. Теперь я могу спокойно рассказать об этом Вам, и в этой победе над своими воспоминаниями я не могу не видеть Вашего необыкновенного участия. Вы говорите нам о возможностях нашего организма. Сегодня, 28 апреля 1998 года, когда я пишу эти строки, я хочу рассказать Вам, дорогой мой Доктор, что сегодня на сеансе Ваши слова вливались в мою душу мощной струей света… Они несли в себе не только знания уникальные, не только мудрость человека, познавшего законы развития Вселенной, но и поразительное Божественное откровение Доброй и Всемогущей Силы… Вы говорили: "Начни с себя". Доктор, как же труден этот путь!

Как же сложно и трудно бывает мне с самой собой, такой беспомощной по отношению к себе.., пришла к Вам в самую тяжелую минуту… Беспощадный диагноз, муж, который сказал, что это – мои проблемы.., а сама я была какой… Вы помните.., бесконечные слезы, работы не было, мне казалось, что я уже ничего не могу, ничего не умею, никому не нужна. Как же я рыдала, когда услышала Ваши слова:

"Посмотрите на свои руки…" Мои ладошки смотрели на меня с таким укором: "Что сделала ты для нас? Постоянно купала в хлорке и стиральном порошке? А ведь мы когда-то играли на пианино… А ведь мы так беззащитны, когда ты, нервничая, грызешь ногти!" Да, Сергей Сергеевич, мне так стыдно, но я до сих пор, в 33 года, не избавилась от пагубной привычки. А потом я плакала, и слезы лились ручьем… А потом настал мучительный период диагностики – сначала болели ноги, потом начались проблемы с сосудами головы. Был период, когда мне захотелось все бросить и бежать. Бежать! Но куда и от кого? От себя! Опять – от себя. Но там, в душе уже жила вера и надежда на то, что Доктор с волшебными (все равно волшебными!) глазами мне поможет.

Я шла по жизни, как ночью по болоту, нащупывая тропинку, я спотыкалась и падала, иногда так и замирала, уставая бороться за жизнь. Как же я могла думать, даже думать: "Жизнь… Что она для меня?" Как могла я быть такой слепой, глухой, бесчувственной ко всем движениям этой многогранной жизни, которая сверкала, гремела, иногда мучила, ранила, но звала за собой…

Во тьме появился луч света, забрезжила надежда с Вашим приходом в мою жизнь. Мои знакомые говорят: "Ты так изменилась, тебя просто не узнать! Постройнела, похорошела…" Если бы они знали, каким сложным был для меня этот путь, и если бы не Вы, не Ваша поразительная мудрость и великое терпение, не знаю, что бы стало со мной.

Я начинаю, только начинаю теперь осознавать, что значит "начать с себя". Увидеть в себе то, что мешает выздоровлению, – мало. Это только начало пути. Гораздо сложнее день за днем, час за часом пытаться стать лучше. Вот я прихожу домой спокойная и уже через некоторое время начинаю раздражаться: немытый пол, неглаженое белье. Но это же мои дела! А мне хочется скопившееся раздражение излить на кого-то, снять с себя этот груз. Но разве таким путем? Разве так нужно было снимать груз печалей и забот? Перекладывая их на чужие плечи? Я шла от себя, Доктор, и я шла к себе, новой, только начинающей меняться, более терпимой. Но оставалась все еще обидчивой и впечатлительной, ранимой и иногда безумно ехидной с близким мне человеком. Я сейчас постоянно думаю о своих поступках. Я стала бояться обидеть кого-нибудь неуместным словом, намеком.

И вдруг я поняла: боже мой, как же прекрасна жизнь! Каждое ее мгновение! Каждая секунда… Вот я возвращаюсь из Мариинского театра, в ушах все еще звучит замечательная музыка Сергея Прокофьева, а на улице метель, мокрый снег…

В апреле… Кто-то скажет – ужасная погода. В этой поземке вдруг встает Никольский собор, такой прекрасный в своей монументальности.., а потом из светящегося окна трамвая я вижу, как проплывает мимо мой родной город, и я начинаю понимать, что эти мгновения, эти божественные искорки – и есть минуты подлинного счастья. Для меня счастье – это гармония, это стремление к душевному покою. И тут я поняла, что все у меня впереди – и женское счастье, и любовь… А я себя уже похоронила пять лет назад. А сегодня в день, когда весна вступила в свои права, когда на улице было тепло, как в июне, я шла по набережной Невы на сеанс к Вам. "Господи, спасибо тебе за этот миг, спасибо, что я здесь, а не там". А я ведь дважды могла бы быть уже там, во время двух моих операций. Я не знала тогда о Вас, мой дорогой Сергей Сергеевич. Но я не знала ничего и о себе. Ровным счетом ничего о своем организме, о своей рвущейся на части душе. Я была словно корабль без парусов и ветрил, несущийся в открытом море. Где капитан? Где команда? Все спят беспробудным сном, а палуба пуста. И свищет ветер. Я избавилась на сеансах не только от лишнего веса, стала спокойно и хорошо спать. Написать только об этом и закрыть тетрадь означало бы, что я ничего не понимаю в Вашем лечении. Я, конечно, еще только-только пытаюсь понять, и порой мне трудно, но тут же я чувствую вашу помощь и поддержку…

Как часто мы спешим и торопим свое завтра. "А сегодня?" – спрашиваете Вы. Действительно, зачем мне сегодня?

Зачем я живу? Кажется, я начинаю понимать. Для радости и любви. Дарить радость себе и людям. Нести любовь. Но как сложно, как сложно понять и принять эти простые истины…

Вам часто пишут: верните мужа, верните жену… А я не прошу ни об этом, ни о каком другом готовом рецепте семейного счастья. По-моему, готового рецепта счастья просто нет. Каждый должен искать его сам, пройти свой путь.

Поэтому я прошу вас об одном: поддержите меня на этом пути… А я постараюсь сама найти свой путь, потому что никто за меня этого не сделает…"

Это письмо не отредактировано, так же как и другие. Каждый, кто прошел "школу" Доктора Коновалова, пишет свои исповеди искренне и глубоко. Эти исповеди пишутся и читаются на одном дыхании.

Поиск своего пути, пересмотр жизненных ценностей, новое рождение – это обязательные условия для полного и прочного выздоровления.