Од оду рознь

Здесь нужно привести один важный факт, установленный благодаря научным исследованиям: од оду рознь! Решающее значение имеет не одическая активность, которой можно добиться техническими способами (диригацией крови, лайя-йогой, дыхательной гимнастикой или пранаямой индийцев) или же (временно) стимулирующими средствами, такими как алкоголь[308], а в первую очередь качество ода. А оно зависит исключительно от морального облика своей «промежуточной станции»!

«Было бы совершенно неверно, к примеру, предполагать, что речь здесь идет только о хорошем физическом здоровье, которое должен иметь целитель. У меня был коллега и друг, директор колонии в Мюнхене (Альфред)

Вильгельм Селлин (1841–1933). Он умер в 91 год и до 88 лет параллельно со второй своей профессией (уйдя на пенсию, он стал писателем), каждый день бесплатно принимал до тридцати больных. При этом сам он жил очень бедно. Умерший был исключительно высокоразвитой личностью с редкими умственными способностями и душевными качествами. Он всегда ратовал за развитие душевных и духовных целительных сил и эту идею аргументировал так: “Ведь Вы не будете полагать, – говорил он, – что исцеляет именно эта жизненная энергия, попросту говоря, мужская сила? Вот приходит ко мне на прием долговязый, молодой, полный энергии парень, который меня, старого хрыча, мог бы дважды заткнуть за пояс, и тем не менее я избавляю его от тяжелого бронхита”»[309].

Для многих, кто придерживается этих же убеждений, здесь следует привести слова Гектора Дюрвиля: «В человеческом теле животный магнетизм, или анимизм, даже определяется моральной сущностью индивидуума».

Лейципгский профессор Оскар Коршельт (1841–1939), изобретатель аппарата, предназначенного для улавливания космической лучистой энергии («солнечного эфиролучеиспускательного аппарата»), в качестве частичной замены человеческого магнетизма, рассматривает возможность хар?ктерной взаимной инфекции при магнетизации (примечательно, что раньше это явление также называли неврогамией (греч. – бракосочетанием нервов!):

«Больному передается не только жизненная сила целителя, но и его характер, и наоборот, в целителя вливается характер пациента»[310].