Резерв главного командования

Резерв главного командования

Знаменитый голландский биолог, Нобелевский лауреат Николас Тинберген обладал, помимо таланта ученого, незаурядным литературным даром. Его описания брачного поведения животных читаются, как увлекательный роман.

«Всю осень и зиму серебристые чайки живут семьями. Весной вся стая прилетает на гнездовые участки в песчаных дюнах. Когда птицы, покружив некоторое время в воздухе, опускаются на землю, они разделяются на пары, занимающие отдельные территории в пределах колонии. Однако пары образуют не все особи, многие объединяются, так сказать, в „клубы“. Продолжительное изучение меченых особей показало, что новые пары формируются в таких клубах, причем инициативу здесь берут на себя самки. Оставшаяся без партнера самка приближается к самцу особым образом. Она втягивает шею, направляет клюв вперед и слегка вверх, а затем, расположив тело горизонтально, медленно кружит вокруг избранного самца. Тот может реагировать двумя способами: либо начинает с важным видом оборачиваться и нападать на других самцов, либо издает протяжный крик и отходит вместе с самкой. Тогда она часто начинает выпрашивать у него корм, своеобразно подергивая головой. Самец реагирует на такое выпрашивающее поведение, отрыгивая часть проглоченной пищи, которую самка жадно съедает. В начале сезона размножения это может быть просто „флирт“, не завершающийся серьезной связью. Однако обычно птицы в таких парах привязываются друг к другу, что ведет к заключению прочного союза. Когда он возник, делается следующий шаг: поиск места для гнезда. Птицы покидают клуб и выбирают собственную территорию в пределах занятого колонией пространства. Здесь они начинают строить гнездо… Раз или два в день птицы спариваются. Этому всегда предшествует долгая церемония. Оба партнера начинают подергивать головой, как будто выпрашивают корм. Разница с „кормлением ухаживания“ заключается в том, что такие движения делают и самец, и самка. Спустя некоторое время самец начинает постепенно вытягивать шею, вскоре после чего вспрыгивает на самку. Спаривание заключается в неоднократном соприкосновении клоак партнеров».

Строительство гнезда, кладка яиц и насиживание, охрана территории, защита выводка – все эти сложные совместные действия самца и самки можно точно так же представить себе как многозвенную цепь, состоящую из бесчисленного ряда отдельных операций. Первые фразы – рассказ о прилете на гнездовые участки – могут показаться данью повествовательности, подобной картинам природы в художественном произведении. Но это уже начальная фаза брачного поведенческого цикла, строго контролируемая половым инстинктом. Когда в тех местах, где птицы зимуют, удлиняется световой день, гипофиз в ответ увеличивает секрецию гормона, влияющего на рост половых желез. Половые гормоны, в свою очередь, действуют на центральную нервную систему, запускающую первую поведенческую реакцию, связанную с размножением – миграционную. Подталкивать процесс в нужном направлении может и отступление зимних холодов. И так – на всей цепи, до самого конца репродуктивного цикла.

Инстинкт слеп, как слепы и гормоны, сложнейшая игра которых составляет его материальную первооснову. Как бы ни поражала воображение изощренность поведенческих программ, в особенности когда речь идет о взаимодействии нескольких особей, брачной пары или родителей с потомством, любая нештатная ситуация мгновенно оборачивается катастрофой. Нерадивым матерям приводят обычно в пример слабых птичек, героически защищающих своих птенцов. Но если кукушонок вытолкнет из гнезда «законных» детей – они погибнут от голода у подножия дерева, их отчаянный писк не вызовет никакой реакции у заботливых родителей, целиком поглощенных теперь выкармливанием наглого пришельца. Механизм импринтинга, о котором я уже говорил, может закрепить подобную ошибку. В одном из опытов была подменена икра, только что выметанная и оплодотворенная парой цихловых рыб. Мальки, появившиеся из икринок, принадлежали к другому виду, но родители, у которых это было первое в их жизни потомство, приняли их за своих и стали опекать. Когда к ним в аквариум подпустили мальков их собственного вида, родители их съели. И точно так же стали они поступать в дальнейшем с родными детьми.

Такие сбои в развертывании поведенческих программ случаются и в естественных условиях. Тинберген наблюдал немало подобных трагедий в колонии серебристых чаек. Инстинкт повелевает родителям насиживать яйца по очереди. Когда одна птица встает с гнезда, другая тут же занимает ее место. Наибольший шанс выжить имеет потомство особей, у которых этот рефлекс работает без запинок. Достаточно матери или отцу проявить небольшое легкомыслие и хотя бы на минуту отлучиться, чтобы другая чайка бросилась сверху на гнездо в надежде поживиться. В одной паре обнаружился самец с более серьезным повреждением программы поведения. Он вообще не желал сменять на гнезде свою подругу. 20 суток самка героически терпела, но в конце концов голод пересилил. Выводок погиб. Но горестная судьба птенцов является в таких случаях залогом благополучия вида в целом. Потомство могло унаследовать от отца поведенческий дефект, и тогда в стае вместо одного дегенерата появилось бы еще три.

Инстинктивные реакции, определяющие выбор партнера, многофункциональны. Чтобы оплодотворение успешно совершилось, все предварительные действия должны разворачиваться синхронно, в соответствии с «точным расписанием», охватывающим и двигательные процессы, и готовность внутренних органов репродуктивной системы. Подмечено, что если один из партнеров обгоняет другого в сексуальном напряжении, его настойчивые ухаживания подхлестывают у отстающего ход гормональных процессов. Вопреки обыденным представлениям, лишь у небольшой группы животных самец может насильно принудить самку спариваться с ним. Но в этом и не возникает необходимости, поскольку синхронизация обеспечивается сигнальной системой, действующей с точностью до долей секунды: каждая реакция действует как сигнал, запускающий ответную реакцию партнера.

Половой инстинкт, требующий физического контакта при спаривании, вступает в противоречие с силой, не менее могущественной – инстинктом самосохранения. Назначение многих предварительных процедур, ухаживания, танцев, – не только в соблазнении, но и в подавлении защитных реакций: потенциальный брачный партнер должен выделиться из ряда других живых существ, вызывающих инстинктивное стремление напасть на них или обратиться в бегство. Эти действия, как и те, что синхронизируют половую активность, по-разному выглядят у разных полов. У большинства видов самки составляют наиболее ценную часть «видового капитала», поэтому он самцов обычно требуется большая настойчивость в ухаживании. Зато самцы чаще всего бывают крайне агрессивны в период размножения, и если самки их не умиротворят, вместо любви всегда возможно нападение.

С точки зрения поддержания жизни, крайне нежелательно межвидовое спаривание. Генетические программы роста и развития у каждого вида свои, поэтому при скрещивании есть опасность гибели яйцеклетки или появления слабого, нежизнеспособного потомства. Брачное поведение выполняет функцию репродуктивной изоляции, отсекая вероятность спаривания даже с ближайшими родственниками, для чего одних только внешних признаков часто оказывается недостаточно. Ошибка может возникнуть даже на уровне одной поведенческой реакции. У разных видов они близки, но поскольку таких действий много и они выстраиваются в последовательные причинно-следственные цепочки, правильный подбор пар гарантируется.

Половой инстинкт как показывают наблюдения, не создает каких-то особых противопоказаний для однополых контактов, и в определенных условиях его слепота делает их возможными. Николас Тинберген рассказывает об экспериментах над голубями. Самца и самку разделяли перегородкой в клетке так, что они видели и даже могли касаться друг друга, но совершить половой акт не могли. Голубь своими ухаживаниями доводил голубку до такого состояния, что она начинала нести яйца, естественно, нежизнеспособные. Самки, изолированные на долгое время от самцов, разбивались на пары, при этом одна из голубок начинала вести себя подобно ухаживающему самцу, а в результате обе неслись в одно и то же время.

Бывает, что животные как бы «путают» пол партнера. Это случается чаще всего с молодняком, осваивающим в игровой форме непривычные пока еще формы поведения, или с чрезмерно возбужденными самцами, готовыми (так говорят и о некоторых людях) наскакивать на все, что движется – на любую особь своего вида. Символическая, знаковая имитация посягательства используется у некоторых видов самцами для поддержания своих иерархических позиций в группе. При нарушении нормального соотношения полов, например, в условиях зоопарка животные, не находящие пару, прибегают к разным способам уменьшить напряжение, в том числе и к заигрыванию с себе подобными. Так же поступают и особи низких рангов, которых более сильные собраться не подпускают к самкам. Но во всех без исключения случаях эти формы поведения играют роль паллиатива. Когда нет препятствий и ограничений, инстинкт действует безальтернативно.

Но почему у человека эта закономерность оказалась нарушенной?

Каждый человек, не оставляющий потомства, – это своего рода тупик эволюции. Мы иногда говорим о старых фамилиях, о представителях древних родов, но означает это лишь то, что прошлое этих семей можно каким-то образом по именам и событиям проследить на много веков назад. В действительности ни старых, ни древних родов просто не существует – вся история развития жизни на земле может быть представлена как совокупность персональных историй каждого из нас. Попытаемся сосредоточиться на этой простой мысли, прочертить мысленно весь бесконечно долгий путь, предшествовавший нашему рождению, – и только это позволит нам оценить истинное значение того факта, что в какой-то точке линия обрывается.

Конечно, есть много причин в силу которых может образоваться эволюционный тупик. Люди погибают, не успев дать жизнь следующему поколению. Пороки развития, болезни вызывают бесплодие. Встречается сознательный отказ от родительства, действуют социальные факторы, препятствующие вступлению в брак. Но все это либо не имеет никакого отношения к биологии, либо предполагает некую биологическую аномалию.

Гомосексуальность – это, пожалуй, единственный вариант, когда возможность тупикового исхода закладывается самой природой, создающей все необходимые предпосылки для того, чтобы каждый из родившихся мог примкнуть к третьему полу.

На каком этапе эволюционного развития половой инстинкт, унаследованный человеком от далеких прародителей, претерпел такую метаморфозу? Как ни слабы наши знания о том, как, в какие сроки, через какие промежуточные формы шло движение от животных к человеку, мы все же имеем достаточно оснований предположить, что эта особенность появилась в общем «пакете» с теми признаками, которые воплощают в себе единство биологического и социального начала. Появление компонентов пола, которые жизнь в обществе добавляет к чисто биологическим; возможность направлять могучую энергию либидо на цели, не имеющие прямого отношения к продолжению рода; расширение границ сексуальности, при котором деторождение становится не только не единственным, но зачастую чуть ли не побочным, а то и просто нежелательным ее проявлением – все это, как мы помним, стало и следствием, и условием выделения человека разумного из животного царства.

Если вновь, сделав все необходимые оговорки, мы позволим себе анализировать эволюционные задачи природы, то одной из самых бесспорных окажется увеличение разнообразия. Бисексуальность превосходно решает эту задачу, ровно вдвое увеличивая потенциал духовного развития. Фрейд подробно описал, как подавленное гомоэротическое влечение провоцирует психические расстройства. Но есть и другая возможность – сублимируясь, это влечение вносит дополнительные яркие краски в палитру доступных человеку переживаний. Как пряная приправа, которая не насыщает, но облагораживает вкус кулинарных шедевров, сублимированная гомоэротичность незримо присутствует в художественном творчестве, усиливает эстетические впечатления, обогощает отношения между людьми. У нас нет инструментов для проведения подобных спектральных анализов, но я убежден, что без такой добавки мужская или женская дружба, составляющая одно из бесценных сокровищ человеческого существования, лишилась бы самых трепетных своих оттенков, а возможно, и вообще не могла бы родиться… Но ни человеку, ни человечеству блага не достаются бесплатно. Гомосексуальное меньшинство в каждом поколении, то есть люди, на которых грубо обрывается, отсекается от будущего эволюционная преемственность, и все ее достижения обращаются в прах, – это дань, привносимая за увеличение разноообразия, приближение к духовному совершенству.

Но когда я задумываюсь над тем, как старательно, в каком множестве вариантов отработан биологический механизм возникновения однополой любви, в голову невольно приходит и другое предположение… Животворящая мать-природа имеет в своем арсенале и средства мгновенного уничтожения вида или, на крайний случай, резкого уменьшения его численности. О скольких биологических формах мы имеет представление только по ископаемым останкам? Эпидемии, космические катаклизмы, экологические катастрофы… Возможно, и гомосексуальность стоит в этом же ряду – как самый легкий, наиболее гуманный способ прекратить не оправдавший себя эксперимент? Природа держит этот механизм про запас, но постоянно его проверяет, чтобы порох, как говорится, всегда оставался сухим…