Вместо заключения

Вместо заключения

Когда-то в доисторический период кто-то изобрел идею Сверхестественного. Он (или они) населил вселенную множеством капризных привидений — богов, богинь, духов (и хороших — добрых, и плохих — злых) — высокой и низкой ступеней, которые управляли всей природой. Не было концепции Закона и Порядка. Все являлось работой сверхестественных существ. Позднее Запад принял христианство, которое сократило число богов до трех, а богинь — до одной и заменило множеством полуодушевленных святых духов, ранее управлявших природными процессами. Христианство сохранило большую компанию злых духов и воздвигло на трон властный ум, который поименовало Дьяволом. И эти сверхестественные существа были поставлены управлять всей природной деятельностью, в которую постоянно вмешивались.

Как дохристианская, так и христианская идея болезни основывалась на вере в то, что болезнь есть вторжение в организм злых духов. Христианство также придерживалось точки зрения, что высшее божество часто навлекает болезни на мужчин, женщин и детей, иногда приводящие к смерти. Не существовало представления, что человек способен навлечь на себя болезнь сам, нарушая Законы Природы. Считалось, что Бог может наказать человека за нарушение воли священника, ибо воля священника была волей Божией, и любой, кто отвергал священника, отвергал самого Бога. Около 2500 лет назад в Греции возникла идея, что болезнь есть результат природных причин и деятельности медицины (появившейся как профессия в то время), и в основном отрицала влияние сверхестественных сил на здоровье и болезнь. Эта идея возродилась в средние века, в основном отстаиваемая протестантскими группами, появившимися в результате Реформации. И хотя медицина эпохи постренессанса большей частью отвергала «сверхестественное» происхождение болезни, люди продолжали придерживаться древних верований.

Одно из первых заблуждений, которое натурги-гиенисты должны были преодолеть, была вера в то, что жизнь подчинена случайности и стихии или прихотям капризного Провидения, а не управляется и контролируется, как все в природе, незыблемыми законами.

Церковь учила людей, будто их здоровье и болезнь — от своевольных причуд Бога, законы жизни и здоровья не преподавались в тогдашних медицинских школах, как и в нынешних.

И нелегкой была задача довести до народа концепции Закона и Порядка: нередки были осуждения натургигиенистов как «неверных» и «атеистов» из-за их утверждения о господстве Закона в жизненной сфере. Преобладала философия, по которой считалось, что счастливы те, кто умер молодым, т. е. получил благословение на то, чтобы покинуть землю с ее испытаниями, печалями и войти в иное состояние своего существования, которое, как верили, будет счастливее и лучше земного. Верили, что Бог, который не совершает ничего без нужды и без причины, совершил, должно быть, каким-то образом ошибку, послав на землю человеческие души прожить там «полный жизненный срок» и посчитав необходимым отзывать эти души на небеса почти сразу после их рождения на земле.

Натуртигиенисты не принимали веру религиозных людей в то, что когда младенец, юноша в расцвете сил и красоты или достигший зрелости здоровый человек умирает, то они якобы получают очень желаемый ими шанс сменить этот мир страданий, скорби и мук на мир счастья и святости. Когда гигиенисты слышали, как родители говорят, отдавая своих детей обратно Богу и получая утешение и успокоение, утверждая: «Наша утрата есть их обретение» и «хотя мы страдаем, им там бесконечно лучше», то думалось, насколько же бездумна философия, которая утверждала, что наилучшим исходом своей жизни, какой только может иметь человек, является скорейшее от нее избавление. Гигиенисты заявляли, что природные принципы, законы науки и истины вселенной столь лее постоянны и определенны в отношении человека, его организма, жизни, здоровья, счастья, болезни и страдания, какими они являются и по отношению ко всем прочим вещам. Целью гигиенистов было выявить и понять Законы Природы, т. е. постоянство и универсальность всего происходящего, и тем самым базировать на надежной основе систему ухода за телом и психикой. Они утверждали, что сам тот факт, что в Природе существует Закон, уже предполагает необходимость следования ему. Фактически, заявляли они, существование Закона и его соблюдение есть синонимные понятия. Они считали, что те Законы бытия, которые тесно связаны с нашим счастьем и благополучием, не могут иметь предположительного или двусмысленного значения. Ибо они прописаны на Свитке Жизни столь же широком, как лик самой Природы, и проявляются во всем, откуда исходит дыхание. Закон связан со словом «читать». Закон имеет своим происхождением обычай древности, когда указы на управление поведением граждан зачитывались вслух и публично. В этом смысле Закон связан ассоциированно с юридическим актом и государственным декретом. Но когда мы применяем термин «Закон Природы», то мы этим обозначаем то постоянство и регулярность, с которыми происходят ее процессы и в которых он себя проявляет. Неукоснительность этих законов очевидна: они являются выражением сущности вещей. Обычно постоянство подобных явлений столь явное, что не требуется доказательств их показом. Но существуют области, где их постоянство не так заметно. В общем смысле Закон Природы можно определить как образ действия, демонстрирующий его постоянство. Мы считаем, что природные явления можно объяснить только законами природы и потому не можем отделять законы от самого явления. То, что мы называем Законом, есть неизменный Порядок Явлений. Порядок и Постоянство, Регулярность оказываются везде в мире Природы, и это именно то, что мы понимаем под Законом. Осознание Порядка и Постоянства (Регулярности) их еще не объясняет. Простое их поименование и упорядочивание фактов еще не есть их разъяснение. Вообще господство постоянного порядка вещей, которое мы называем «Природой», позволяет нам выявить в наблюдаемых примерах скрытые причины. Закон — это процесс, а не какая-то сила; и действует повсюду, так что нам нужно искать его инварианты, скрытые за меняющейся формой вещей. Когда мы формулируем Закон Природы, мы просто констатируем как можно короче упорядоченную последовательность событий. Чтобы выдержать проверку на истинность, такая формулировка закона должна прорвать поверхностные знания и выявить глубоколежащие: скрытые каузальные (причинные) связи. Она должна разъяснить фундаментальные законы, действующие столь последовательно, что не могут быть случайными. Повторим: естественные законы имманентно присущи самой природе вещей и в своей основе они одни и те же повсюду и вечны. И каждый Закон Природы гармонирует с другим Законом Природы. Все явления оказываются в согласовании с постоянными законами, все существа имеют детерминантную природу.

Если бы это не было так, то не было бы и постоянства функции. Гигиенистам было необходимо побудить людей осознать, что человеком управляют закономерные процессы, которым он следует неосознанно, и что его жизнь не есть жертва внешних условий. Гигиенисты учили, что законы человеческого организма должны быть и являются столь же четкими и точными в своей сущности и силе, как и законы, управляющие неодушевленными вещами. Мы ожидаем от солнца, что оно взойдет и закатится, от семени, что оно прорастет. Не ожидаем же мы, что соберем виноград с куста розы или инжир с чертополоха. И разве меньше оснований ожидать от человека соблюдения законов его существования?

Гигиенисты заявляли, что представление, будто человек может жить с неуважением к законам жизни при полной безнаказанности является абсурдным для рационального ума. Соответствующее представление, будто мы можем пренебрегать законами природы, пока не разовьется болезнь, а уж ее лечить другими, что наиболее вероятно, еще большими нарушениями законов существования живого организма (т. е. наполняя его ядами-лекарствами), является нелепым.

Мы любим говорить о прощении, но это сводится к отмене самого закона. Ни для нынешнего поколения, ни для будущих нарушения законов жизни, биологических и физиологических законов непростительны. В масштабе вселенной все действует по неизменным законам и принципам. Последствия нарушения законов столь же жестоко управляемы, что и результаты их соблюдения. Поэтому причины болезней могут быть познаваемыми и избегаемыми. В природном порядке вещей нет места для вторжения призраков, духов и демонов. Человек, вопреки своему бахвальству, отнюдь не является хозяином своей судьбы. Он, как и раньше, находится во власти природных процессов и, как и раньше, подчиняется Законам Природы. Человек наделен способностью и понять и наблюдать явления и условия, при которых они происходят, во многих областях он даже может создать условия, необходимые для выявлен ния решающих результатов. Но он ни в коем смысле не творец: он обязан создать эти условия в соответствии с Законами Природы. Но результаты действия ее Законов зависят от самой Природы и условий, в которых происходят эти действия. При одном и том же законе земного притяжения шар может подняться вверх, но затем вновь притягивается к земле. При этом же законе корабль может плыть, но закон этот может его и потопить. Закон не изменяется — изменяются условия. Законы всемогущи. Они — неотъемлемая составная часть вселенной и не могут нарушаться в принципе. Доктор Тролл не раз говорил, что просто нелепо считать, что человек способен на какое-то нарушение Закона Природы. Хотя в общем-то и считалось, что слова «нарушить Закон Природы» выражают истину, но, как он подчеркивал, это неправильное распространенное представление о происходящем. Он говорил, что никто не может применять слова «нарушить», «преступить» Закон Природы в значении их эквивалентов «отменить», «аннулировать». Имеется в виду неподчинение человека закону или его действия вопреки закону. Он приводил слова одного профессора, говорившего, что когда человек падает с десятого этажа, то не нарушает закон земного притяжения, — он его иллюстрирует. Заявление, будто человек «нарушает закон», означает просто некую удобную словоформу, наподобие того, что «солнце всходит и заходит». И то, что нарушить Законы Природы нельзя, является важной практической истиной, признание которой лежит в самой основе отношений всего живого и неживого и которая составляет единственный истинный базис для подлинной Гигиены и успешного ухода за больными. Разрешение этого положения валено как научной и философской проблемы. Как только мы усвоим тот важный факт, что Законы Природы вечны и непреложны, что их нельзя ни нарушить, ни изменить, ни повредить и ни поправить, а им необходимо подчиняться и что лишь зло проистекает от их неприменения или игнорирования, т. е. от неправильного направления вещей, — вот тогда, вместо того чтобы посылать в аптеку или к врачу за ядами-лекарствами для больного, люди начнут пользоваться учителем Гигиены для их наставления на путь подчинения Законам Природы. Важно, чтобы люди осознали: любое неподчинение этим законам неизбежно и обязательно сопровождается последствиями, справедливо именуемыми злом. Закон должен исполняться; его нельзя нарушить, аннулировать, отменить, отсрочить, отложить. Его нарушения предполагают последствия, а не лечение. Мы не в состоянии, даже если бы и хотели, повернуть вспять или ниспровергнуть Законы Природы. После лекарственного лечения ни один человек не имеет совершенно здоровый организм и не может вновь стать здоровым. Он обречен на то, чтобы всю остальную жизнь иметь расстроенный организм.

Врачи или не понимают, или недооценивают законы жизни. У них нет науки жизни, но зато они тратят время на науку фармацевтики. У них много умения, но нет искусства излечения. Если бы они понимали законы жизни, они узнали бы, что каждое их нарушение оставляет непоправимый вред, это нарушение непростительно, его нельзя извинить, а последствия неизлечимы. «Самое худшее во всех ложных теориях болезней, — говорил доктор Тролл, — состоит в туманной идее, будто поскольку „грех есть нарушение закона“, то грешника можно спасти путем применения к наказуемому лечебного средства». И поскольку зло состоит в нарушении законов природы и исправляется его соблюдением, а нарушение этих законов служит главной причиной несчастья человека, то Законы Природы должны стать главным образом предметом изучения каждым человеком. Эти законы призваны быть частью всеобщего интеллектуального вооружения, и в нашем образе жизни и действий их указания нельзя упускать из виду. Необходимо всех знакомить с настоящими правилами поведения, а тех, которые проявляют тенденцию отхода от них, нужно чаще наставлять относительно того, что надо делать и что не надо.

Гигиенисты не могут предложить некое тайное средство, у них нет панацеи в виде бутылочки лекарств за доллар, нет чудесных препаратов для здоровья. Они могут лишь указать на Законы Природы, подчиняясь которым мы можем достичь великолепного здоровья и поддерживать его. Наука есть знание природы, а научный метод тот, который изучает законы природы и применяет их для получения результатов. Законы Природы образуют уникальную гармоничную систему, и ни один человек от них не свободен. Организмы действительно могут отличаться. Но ни один не свободен от универсальных законов, управляющих жизнью. Законы, управляющие пищеварением у одного человека, управляют пищеварением и у другого. Законы, управляющие дыханием у одного человека, управляют дыханием и у другого. Поэтому не остается места для древнего изречения: «что является мясом для одного, для другого — это яд». Нужно отказаться от нелепого представления многих, что они в какой-то мере являются исключениями Законов Природы. Ведь ни один человек не думает, что он является исключением для закона земного притяжения. Однако он может считать себя исключением для ядов, имеющих тенденцию убивать. Синильная кислота убьет столь же быстро того, кто не знает ее свойств, как и того, кто полностью знает о ее токсичности. Законы Природы не делают скидок на невежество человека. Яд убьет гения так же быстро, как и тупицу, как неверующего, так и верующего, как добродетельного, так и порочного. Все пострадают одинаково. Равно как будут процветать все те, кто подчиняется Законам Природы. Структура организма требует, чтобы от невежества страдали бы так же, как от свершения дурных поступков. А верующие должны понять, что у Божественного Провидения есть что-то кроме того, чтобы совершать чудеса для глупцов. Последним не будет лучше от постоянных вмешательств Провидения, даже если бы они и происходили. В целом священники обучали догматически и не требовали проявления разума. Они произвольно трактовали «откровения» и старались навязать веру, как будто они сами были непогрешимыми существами, которым остальное человечество должно оказывать почтение. Толкователи нее Законов Природы не могут избежать свободного их исследования всеми, не могут запретить проявления разума при рассмотрении и проверке их интерпретаций и толкований. Кого-то могут увлечь отдельные наблюдения, оценка явлений природы, их постоянство и регулярность. Но все должны знать, что любой принципиальный подрыв универсальной гармонии природы должен быть сразу отвергнут как ошибочный.

Пропагандируемая многими религиями идея, будто существовал первобытный соблазнитель — злой дух, обычно представляемый фигурой змея, который сбил с толку человека, игнорирует тот факт, что способность к злу и право выбора — в самом человеке. В его власти сделать выбор между несколькими деяниями, у него есть понимание и желание. Учить тому, что человек сотворен по образу Бога и в то лее время осуждать его «порочную человеческую натуру», является верхом нелепости. Если Бог — творец человека и если он сотворил его добрым и очень добрым, тогда человеческая натура не должна быть порочной.

Удовольствие сопровождает нормальную деятельность каждой фундаментальной способности, которой владеет человек. Однако удовольствие является целью и объектом всего лишь немногих способностей человека. Его музыкальные способности явно для удовольствия. Но его пищеварительные и репродуктивные функции служат другим целям, нежели удовольствию. То, что еда есть удовольствие, правильно и естественно. Но удовольствие не является целью, ради которой мы должны есть.

То, что существует удовольствие в сексе, в равной степени правильно и естественно. Но удовольствие в сексе как самоцель не соответствует законам жизни. Как говорил доктор Тролл, «лишь среди здоровых людей должны мы изучать подлинно физиологические законы, а не среди прикованных к постели, ослабленных и больных». И если бы мы применили это правило в области секса и оно было бы применено везде, то какие результаты мы бы имели?

Открыто и долгое время я провозглашаю, что человек, как правило, сам является причиной собственных болезней и страданий, что почти всегда он сам. виноват в том, что болен, и что он так же должен просить прощение у общества за то, что болеет, как и за то, что пьянствует.

Сильвестр Грэхем

Блестящей группе мужчин и женщин, которые послужили повивальной бабкой при возрождении Гигиены, и славному будущему, которое во благо всего человечества сделало возможным их труды, искренне посвящает книгу автор.