Усталость как промежуточная ступень

Усталость как промежуточная ступень

Порой кажется, что с усталостью связаны многочисленные и только неприятные ощущения – чувство, что что-то не так, раздражительность, закрытость для общения. «Я слишком устал, чтобы спорить с тобой», – иногда приходится слышать от человека, когда он раздражен и не хочет с кем-либо разговаривать.

Правда, есть несколько устоявшихся словесных формул, когда об усталости говорят как о «приятной», «болезненной» или «божественной». Все они обозначают лишь контуры настроения и, не будучи напрямую связаны со сном и бодрствованием, тем не менее характеризуют промежуточное состояние между ними: человек еще бодрствует, но чувствует, что сил у него уже нет ни на что.

А между тем многие известные люди считали, что должны устать, прежде чем сделать что-то значительное. Томас Эдисон, например, утверждал, что «гений – это 99 % пота», а где пот – там, конечно же, и усталость. И можно сказать, что в большинстве случаев эти утверждения вполне оправданны, потому как нормальные аналитические мыслительные процессы должны тормозиться, чтобы подсознательное получило возможность выйти на передний план, а этому как раз и способствует усталость.

Будничная жизнь сильно подавляет творческую личность, заставляет приспосабливаться, чтобы выжить, и у человека порой не остается ни сил, ни времени для реализации своих идей. Французский писатель Марсель Пруст был весьма болезненным человеком, быстро уставал и большую часть времени проводил в постели. Но именно благодаря этому болезненному состоянию проявился его талант, который функционировал в краевой зоне бодрствующего сознания. Вероятно, это было необходимо, чтобы Пруст смог написать свою знаменитую книгу «В поисках утраченного времени».

Усталость весьма многолика, и ее характер зависит от обстоятельств. Для обычных людей она может быть как бы запасным выходом, лазейкой для оправдания перед другими, а чаще перед самими собой собственного невезения и даже лени, и тогда звучит: «На меня слишком много всего навалилось», «Я хочу спать», «Я устал».

Иногда усталость позволяет продемонстрировать доверие, например ребенок может задремать на руках даже у незнакомого человека.

Чаще всего усталость выражается в замедлении мыслительной и двигательной активности. Человек может еще не отдавать себе отчета, до какой степени он утомлен и даже обессилен, но понимать, что соображает он действительно туго, а движения стали менее точными настолько, что все просто валится из рук.

Многим знакома также подавляющая, но в то же время и освобождающая усталость после психического или физического кризиса, и в этом случае она отчетливо определяется как сигнал о необходимости сна: «Сон вылечит тебя. Спи». Усталость может быть и проявлением бессилия, когда у человека, отчаявшегося добиться чего-либо, опускаются руки. В подобных ситуациях люди в той или иной степени утрачивают ясность мышления, свойственную бодрствующему сознанию. Ослабленное состояние заставляет их проявлять некоторую мягкость и неопределенность в поведении.

Однако бывает и так, что человек ясно осознает не только свою усталость, но и ее причину. И тогда он говорит, от чего именно устал – от информации, политики, лечения, одиночества, карьеры, даже от отпуска. К сожалению, в наше время не так уж редко встречаются люди, которые утверждают, что «устали от жизни».

С одной стороны, усталость является предлогом для ослабления усилий, отхода от чего-либо, для формирования пресыщения, но с другой стороны – это помощь в совершении великих открытий и познании окружающей действительности. Она позволяет нам функционировать не постоянно и не с предельной нагрузкой, определяя границы индивидуальных возможностей человеческого организма. Поэтому иногда, вместо того чтобы продолжать бесконечно бороться с непреодолимыми обстоятельствами, мы можем смело сказать себе: «С меня довольно!»

Как и любое другое чувство, усталость сигнализирует человеку об общем состоянии его здоровья. Именно она стабилизирует его внутреннее равновесие.

Вероятно, лучше принимать усталость как должное, как реальность, без которой невозможно наше существование, принимать ее принципиально, ожидать с нетерпением, вместо того чтобы отрицать ее и бороться с ней.

Можно наслаждаться переходной фазой усталости, получать удовольствие от промежуточной стадии и, окончательно выбившись из сил, наконец, расслабиться и провалиться в глубокий сон.

Именно в более мягких междузонах мы способны анализировать свое состоянии и здраво оценивать отношения с другими. Только в расслабленном состоянии отчетливо видится взаимосвязь событий, оценивается созданное, а неудачи ставятся под сомнение.

«Все же только страдание делает возможным понимать и анализировать вещи, механизмы которых иначе мы бы вовсе не замечали», – говорил Марсель Пруст. Но он понимал страдание не как боль, а скорее как недовольство, как жало, которое, вонзаясь в сознание, переключает внимание на то, что не совсем в порядке. Пруст был прав, поскольку только в фазе усталости, в которой человек отдаляется от текущих событий, он может углубляться в процесс мышления, чтобы потом предаться безмятежному сну.

Усталость позволяет нам углубиться в сон и, мягко препровождая в относительное бессознательное состояние, тем самым примиряет нас с прошедшим днем.