ЗАГАДКИ ПАЛЬЦЕВОЙ ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТИ

ЗАГАДКИ ПАЛЬЦЕВОЙ ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТИ

Как сообщил Б.Явелов, английские ученые И.Гордон и К.Купер опубликовали в самом престижном английском научном журнале "Нейчур" сенсационные результаты своих исследований пальцевой чувствительности.

Наши пальцы тонко чувствуют, насколько шершава или гладка поверхность. На ощупь легко обнаружить даже ничтожные выступы и царапины. Так, в эксперименте было показано, что после некоторой тренировки можно почувствовать на гладком стекле выступы с высотой менее 0,001 миллиметра. Но что будет.е.ли обследуемую подушечками пальцев поверхность чем-нибудь прикрыть? Например, листом писчей бумаги. Казалось бы, чувствительность должна понизиться. Опыты английских ученых ясно показали, что если бумага не слишком толста и не слишком тонка, чувствительность значительно повышается. Да вы и сами легко можете убедиться в этом. Проведите пальцам по достаточно гладкой поверхности, например по полированному дереву. Запомните осязательное ощущение, которое у вас возникло. Теперь положите под палец кусок бумаги и проведите по поверхности, передвигая бумагу вместе с пальцем. Плавная волнистость, которую вы раньше не ощутили, становится явно заметной. После некоторой тренировки вы сможете обнаружить эту волнистость и "невооруженным" пальцем, но с бумагой эта задача решается легче и быстрей.

Для того чтобы Неопровержимо доказать существование эффекта, нужно провести опыты в строго определенных условиях (так, чтобы любой мог их повторить и тем самым проверить) и обработать их результаты в соответствии с общепринятыми правилами. Именно это и проделали англичане. Они предлагали одиннадцати испытуемым, у которых были завязаны глаза, обследовать пальцами верхние полости стальных кубиков. На ровных и гладких поверхностях у некоторых кубиков имелись небольшие прямоугольные выступы в виде полосок шириной три миллиметра и разной высоты у разных кубиков. Чтобы поверхность кубиков имела плавный рельеф, на них были сверху прижаты квадратики из картона толщиной полмиллиметра. Испытуемые изучали поверхность и "невооруженным" пальцем и передвигали под пальцами кусочек писчей бумаги. В последнем случае выступ всегда обнаруживался гораздо более уверенно. Даже в случае самого трудного кубика, у которого высота выступа под картоном была всего 0,013 миллиметра, в 80 процентах попыток те, кто ощупывал кубик через бумагу, четко ощущали эту еле заметную неровность.

Чем же объяснить этот на первый взгляд довольно неожиданный эффект? Английским исследователям представляется заслуживающим внимания следующая интерпретация. Недавно было обнаружено, что наша кожа содержит, по меньшей мере, два вида рецепторов, воспринимающих механические деформации: одни рецепторы реагируют только на сильный сигнал, другим достаточно слабого. Возможно, без бумажной прокладки сигналы от датчиков сильной деформации забивают более слабые сигналы от самых чувствительных рецепторов.

Открытие английских ученых позволяет по-новому взглянуть на загадки экстрасенсорной чувствительности пальцев гипнотизеров, целителей, медиумов и т.д.

Открытие у человека нового вида специальных рецепторов на пальцах, которые способны воспринимать сверхслабые сигналы, позволяет объяснить знаменитый феномен "кожного зрения", когда некоторые одаренные и тренированные экстрасенсы способны различать не только мельчайшие шероховатости, но и буквы текста. Более того, науке известны достоверные случаи, когда некоторые экстрасенсы могли читать тест, касаясь его пальцами и даже совсем не касаясь.

В настоящее время уже обнаружены два участка поверхности тела, где имеются эти сверхчувствительные рецепторы: на кончиках пальцев рук и чуть выше междубровья. Это место условно еще называют "третьим глазом" из-за его повышенной сверхчувствительности. Впервые в мире это доказал московский ученый И.М.Коган в экспериментах с Н.Корабельниковой, которая научилась лбом не только различать спрятанные в конвертах изображения геометрических фигур, но и читать крупный текст…

А вот что на эту тему в журнале "Наука и жизнь" сообщил отечественный ученый профессор И.Ионов: "Однажды вечером ко мне позвонил И., сотрудник одного из институтов (скажем, Н-ского института). "Мне поручено пригласить вас в институт, – сказал он, – завтра у нас будет К., намечена целая серия телепатических экспериментов". – "Не знаю, кто такая К., – ответил я, – и к тому же не верю в телепатию". С неожиданной для этого флегматичного человека горячностью И, стал возражать мне. По его словам, К, уже заставила поверить в телепатию всех, кто наблюдал на днях, как на расстоянии с завязанными глазами она безошибочно определяет выбранную кем-то карту Зенера (напоминаю, что так называют небольшие карточки с изображениями простых фигур: окружности, звезды, трех волнообразных черточек и т.д.). Эту К., не имеющую, как говорят, даже среднего специального образования, зачислили в штат одной из кафедр местного университета, чтобы можно было больше времени уделять изучению ее уникальных способностей. А ведь еще недавно К, лежала на исследовании именно в Н-ском институте по поводу какой-то редкой формы невроза. Больные в ее палате заметили, что она может на ощупь узнать цвет ниток, угадать кость домино. Только лечивший ее врач П, ничего не замечал: он писал кандидатскую диссертацию о неврозе, а все другое его не интересовало. "Вот плоды нашей узкой специализации, – заключил И., – из-за таких П, наука проходит мимо поразительных явлений".

Надо ли говорить, что к назначенному часу я уже был в институте. Конференцзал быстро наполнялся: слухи о К, успели широко распространиться. Я сел в первом ряду и смог наблюдать все без помех.

К, вошла с двумя университетскими профессорами и еще с какими-то людьми. Среди них был и аспирант кафедры, где числилась К. "Теперь уже он, а не П, будет писать о ней диссертацию и, разумеется, не про невроз, а по парапсихологии", – сказал сидевший рядом И.

Председатель – заместитель директора Н-ского института профессор М. – постучал по столу и сказал, что гости из университета, любезно согласившиеся повторить здесь эксперименты, просили соблюдать тишину. К, надела широкую черную маску. Сеанс телепатии начался.

Впрочем, сперва было нечто вроде разминки. К, демонстрировала так называемое кожное зрение. Ей подавали цветные карандаши, и, слегка касаясь их пальцами, она безошибочно называла цвет. Перед К, положили какой-то иллюстрированный журнал. Она поводила над ним руками и не более минуты спустя уже сказала, что изображено на снимке, правда без подробностей: число фигур, цвет одежды.

Затем профессор Г., принесший из университета набор карт Зенера в черных конвертах из-под фотобумаги, подал их К., чтобы она определила, в каком конверте какая карта находится. "Давайте, чтобы исключить возможные сомнения, поменяем местами карты", – предложил М. Тут же, захватив с собой несколько конвертов, два сотрудника института вышли из зала. Вскоре они вернулись и подали конверты председательствующему. М, выбрал наудачу два конверта и передал К., по-прежнему остававшейся в маске. Она взяла сперва один из них, долго водила по нему пальцами, затем взяла другой, снова вернулась к первому… Шли томительные минуты, а К, все еще трогала конверты, терла их, даже слегка сминала, – и ничего не говорила. На этот раз опыт явно не удавался.

Известно, как быстро в таких случаях теряют зрители интерес к происходящему. Понемногу в зале начали вполголоса разговаривать, кто-то направился к дверям, – а К, по-прежнему молчала и только трогала конверты. Признаться, я перестал внимательно следить за ее действиями.

"Так что же в конвертах?" – спросил наконец М., но К, не отвечала. Тогда Г., тоже явно потерявший терпение, обратился к К.: "Пожалуйста, быстро назовите первые карты, которые вы сейчас мысленно себе представили". Неожиданно К, сказала:

"Это не карты Зенера". – "Нет, карты Зенера, – сказал Г., – и я прошу вас немедленно" не задумываясь, назвать их, нам важ-на ваша первая реакция". – "Но это не карты Зенера", – тихо и как будто растерянно повторила К. "Тогда что же это?" – спросил Г. – "Вот здесь какая-то серая бумага… А в этом конверте белая бумага и какие-то буквы, не разберу", – отвечала К.

И это было действительно так! Из конвертов вынули листок серой бумаги и белый листок, на котором крупными буквами было выведено: "Н-ский институт". Это сотрудники института, вместо того чтобы выполнить данное им поручение – переменить местами карты Зенера, поставили свой "опыт".

Что-то возмущенно говорил Г., что-то отвечал ему М., сурово поглядывавший на провинившихся сотрудников. Но ничего не было слышно: вся аудитория дружно аплодировала К.

Когда, наконец, установилась тишина, началось главное – опыты на телепатии. В руках у К, появилась коробка домино. "Нужно выбрать индуктора, – сказал профессор университета В., взявший на себя руководство экспериментами. – Следует иметь в виду, что успех таких опытов в значительной мере, определяется этим выбором". Сделать это предоставили самой К. Она сняла повязку и пошла вдоль первого ряда. Теперь я мог хорошо разглядеть лицо этой молодой женщины с внимательными темными глазами. "Разрешите мне", – сказал какой-то человек неподалеку от меня. "Нет, – отвечала К", – вы не годитесь, у вас глаза бегают".

И тут произошло то, к чему я никак не был подготовлен. "Можно вас просить быть индуктором?" – спросила К., обращаясь ко мне. Я тотчас согласился, польщенный этим выбором.

Был поставлен маленький столик, на нем разложили и тщательно перемешали, как перед игрой, кости домино. К, присела за столик напротив меня. "Пожалуйста, – сказал мне В., – выберите одну из костей, осторожно, никому не показывая, посмотрите, запомните ее, положите перед собой и старайтесь мысленно представить себе увиденное".

Отчетливо помню, что первая кость, которую я выбрал, была 5:2. Чтобы исключить возможность проговаривания, я слегка прижал зубами кончик языка. Я был старательным индуктором: так сосредоточился на этом сочетании 5:2, что уже ничего другого перед собой не видел. Как из тумана донесся до меня голос В., обращавшегося к К.: "Назовите кость". – "Пять-два", – тотчас ответила она. Потом столь же безошибочно угадала еще несколько сочетаний. Это было поразительно! Уж я-то точно знал, что не состою в сговоре с К., которую видел впервые. Я оглянулся. Обыкновенный зал походил теперь на амфитеатр: в первых рядах зрители слегка привстали, в следующих стояли во весь рост, в последних рядах стояли уже на стульях.

Наверное, самым эффектным оказался последний эксперимент. Была принесена целая колода карт Зенера, состоявшая из пяти многократно повторяющихся тестов. Одна из сотрудниц Н-ского института стасовала эту колоду. Тем временем поодаль от того столика, за которым расположился я в качестве индуктора, установили ширму. Туда, за ширму, пригласили К. Перед ней тоже был поставлен столик. Нам выдали по карандашу и по стопке бумаги для протокола. Меня попросили снять колоду, как при карточной игре, и эксперимент начался. В полной тишине, я брал из колоды очередную карту, рисовал изображенную на ней фигуру – разумеется, втайне от окружающих и тем более от К., которая находилась за ширмой метрах в восьми от меня, – и старался представить себе эту фигуру. Наблюдавшие за К. (для чего были выделены два сотрудника Н-ского института) подавали знак, когда она вносила в свой протокол запись, я брал следующую карту из колоды, и все повторялось. Не помню уже точно, сколько карт я передал "по телепатическому каналу связи" – кажется, около двух десятков. Но вот наступила минута, когда В, взял у К, и у меня протокольные листки, сличил их, весь просиял, показал М., еще кому-то и торжественно поднял над головой. Успех был полный, только два теста оказались не правильно принятыми.

Заседание закрыли. Но никто, казалось, не собирался уходить. Спорили о тех механизмах передачи сообщений, которые могли лежать в основе телепатии. Кто-то Предположил, что это – излучение электромагнитного характера, которое можно было бы зарегистрировать. Кто-то, напротив, приписывал телепатическому каналу иную, еще неизвестную природу. "Ведь недавно и электромагнитные волны не были известны", – повторял он.

Впрочем, объявился и скептик. Это был пожилой профессор А. "Все это было, – сказал он, – и все мы не лучше героев "Плодов просвещения", и дурачат нас как на сеансе спиритизма". – "Позвольте, но это надо доказать", – заметил один из присутствующих. "К сожалению, доказательств у меня нет, – отвечал А, – Но уж очень все это было похоже на эстрадное выступление иллюзиониста. Мне даже показалось, что К, нарочно затянла номер с конвертами, чтобы улучшить момент и незаметно вытянуть хоть краешек этих бумажек, и я почти видел это". – "Но ведь она была в маске", – возразил кто-то. "А никто не проверил, что у нее за маска", – сказал А.

Несколько человек обратились к В, с просьбой повторить публичный эксперимент, усовершенствовав его методику. Однако В, считал, что все должно происходить по плану, разработанному на кафедре, и ничего на ближайшее время не обещал. И все же повторный эксперимент вскоре состоялся. Слишком велик оказался интерес научной общественности города к новому явлению, чтобы откладывать на будущее ответ на главный вопрос: действительно ли это была телепатия?

На этот раз к сеансу телепатии готовились тщательно. Разработанная методика предусматривала даже то, что испытуе-мая может вести себя во время опытов самым неожиданным образом. Я снова получил приглашение приехать в Н-ский институт, но уже не как зритель, а как член комиссии, которая и должны была ответить на поставленный выше вопрос.

Теперь больше ничто не напоминало эстрадного представления. Зрителей не было – были лишь участники эксперимента. В кабинет, где все должно было происходить, не пустили даже университетского аспиранта, писавшего диссертацию о К.

Как и тот раз, начали с проверки кожного зрения. К, предложили другую маску. Ее заблаговременно сделал один из членов комиссии психолог С, с помощью своей жены. К, надела маску и вдруг сказала: "Это плохая маска, я все вижу". – "Ничего, – ответил С., – можете работать в ней". К, назвала цвет первого карандаша не правильно, затем ошиблась еще раз – и прервала опыт. "Маска плохая, – сказала она, – в ней душно, меня тошнит". Маску сняли. Экспериментаторы, предвидевшие еще при подготовке методики подобное препятствие, подготовились к испытаниям по другому варианту.

К, разрешили надеть свою маску. Подали очередной карандаш. Теперь цвет его был определен правильно без промедления. Еще один карандаш – и снова быстрый правильный ответ. Но вот произошла длительная заминка. К, долго и безуспешно пыталась определить цвет карандаша, пока вдруг не сказала с облегчением: "Зеленый!" Но она не могла видеть, что на этот раз один из членов комиссии осторожно поместил между руками К., державшими карандаш, и маской широкий лист черной бумаги. Он должен был закрыть для нее обзор через предполагаемую узкую щель под маской. Правильный ответ был получен, как только черный экран был убран. Еще несколько раз повторяли этот прием, и каждый раз экран вызывал задержку ответа, тогда как без экрана все шло, как на первом сеансе. Опыт прекратили, когда уже не осталось сомнений в том, что К, попросту ловко подсматривала через щель под маской. Профессор А, оказался прав, объяснив по-своему результат эксперимента с определением тестов в конвертах, и его не стали повторять.

Перешли собственно к телепатическим опытам. К, достала из сумки, как и на прошлом сеансе, свою коробочку с домино. Но у комиссии, подозревавшей, что кости меченные, было подготовлено другое домино. На этот раз никакого угадывания костей не получилось. К, начала заметно нервничать и предложила перенести эксперименты на другой день. "Да, – сказал председатель комиссии, – мы видим, что сегодня вы плохо себя чувствуете, а это не может отразиться на результатах, и все же, раз уж потрачено столько времени, давайте закончим эксперименты по программе". К, согласилась, был выбран новый индуктор, и начался самый интересный опыт с передачей карт Зенера.

У комиссии уже было предположение, что в прошлый раз К., одаренная превосходным слухом, могла просто слышать, как индуктор (роль которого играл тогда автор этих строк) рисовал на бумаге тесты Зенера. Оказалось, что почти без подготовки легко лишь по едва уловимому шороху различить, когда на бумаге рисуют три Волны, когда – окружность, когда – звезду… Был подготовлен мягкий карандаш, все мы натренировались в практически бесшумном нанесении рисунка на бумагу. Но все было не так просто. Если бы индуктор все рисовал тихо, а дело было только в "акустическом канале", К, могла бы, придумав подходящий повод, прекратить эксперимент. Поэтому использовали несложный прием, подсказанный статистикой. Индуктор, которому, как и в прошлый раз, сдавали карты, рисовал на листке протокола фигуры то обычно, с хорошо различимым шорохом, то очень тихо – ив последнем случае ставил рядом точку. Обычные и тихо наносимые рисунки сменяли друг друга в случайном порядке, а общее число тех и других было примерно одинаково.

Наши предположения оказались правильными. К., знавшая, что при многократном выборе из пяти возможных фигур угадать в половине случаев – значит показать выдающийся результат, который уже нельзя будет объяснить случайностью, "работала", не подозревая ничего. Эксперимент благополучно завершился. Гипотеза об "акустическом канале" подтвердилась. Все, что индуктор рисовал без особых предосторожностей, было "принято" К, правильно, а то, что было нарисовано намеренно тихо и в протоколе отмечалось точкой, она не смогла определить правильно, за исключением, кажется, одного или двух случайных, статистически незначимых совпадений.

Через несколько дней появился короткий акт нашей комиссии. Он и положил конец ходившей по городу легенде о необыкновенных телепатических способностях К.".

Итак, случай с фокусницей К., который нам рассказал профессор И. Ионов, должен предостеречь тех исследователей, которые легко доверяются всем подряд экстрасенсам, заявляющим, что они "открыли у себя третий глаз" и обладают кожным ясновидением.

Я сам Часто читаю в газетах различные объявления о курсах, на которых всем слушателям гарантируют "открытие третьего глаза". Это обман. Как специалист я берусь утверждать, что этот феномен очень редкий и обучать этому всех на курсах невозможно. Обучить кожному ясновидению, а тем более телепатии можно лишь одного на 100-200 миллионов человек…

Тем не менее интересные исследования начали японцы. Группа специалистов – девять ведущих ученых, отобранных министерством почт и телеграфа – приступила к всестороннему изучению экстрасенсорного восприятия (ЕР) и передачи волн головного мозга с Целью возможного выявления принципиально новых средств связи по сравнению с обычными электромагнитными волнами, занимающими в настоящее время доминирующее положение. Чтобы продвинуться вперед на этом пути, группа должна сломать давнишнюю психологическую преграду – придать телепатической связи новый статус, доказать, что это нечто большее, чем материал иллюзорного и причудливого характера, дающий пищу для создания научно-фантастических фильмов. Группа, называющаяся "Исследовательская комиссия будущих средств коммуникации", будет изучать, каким образом человеческий организм преобразует получаемые им сигналы в электрические импульсы, несущие информацию к мозгу.

Так что подождем, что нам скажут любознательные японцы…