Глава 11. Сексуальный оргазм.

Глава 11.

Сексуальный оргазм.

Предшествующая глава была посвящена психологическим составляющим оргазма. Я утверждал, что оргастическое переживание воспринимается как физическое удовлетворение через полное отождествление себя с сексуальной активностью. Физическая реакция, лежащая в основе этого чувства удовлетворения, воплощается в непроизвольных приятных движениях сексуальной разрядки, охватывающих все тело. Это подчеркивает именно такое тотальное телесное участие, которое отличает гетеросексуальность от гомосексуальности и высшее наслаждение, ограниченное гениталиями, от мощной разрядки, описанной Вильгельмом Райхом как оргазм.

Ценность и значимость этого отличия несомненна, однако, к сожалению, ограниченна. Поскольку каждая сексуальная кульминация обладает некоторыми элементами оргастического переживания, было бы точнее говорить о частичном и полном оргазме. Частичный оргазм по своей сути ограничен и лишен полноты и не вызывает чувства физического удовлетворения. Тем не менее он является одним из вариантов сексуального раскрепощения и хотя и временно, но все же устраняет сексуальную напряженность. Для тех женщин, которые лишены иных форм кульминации в половом акте, частичный оргазм часто становится важным и раскрепощающим переживанием.

Легко рассуждать об отличиях, гораздо труднее применить их к реальной ситуации. Никто, кроме конкретного мужчины или женщины, не сможет с уверенностью утверждать, достигнут ли ими оргазм в половом акте.

Ощущение оргазма неразрывно связано с субъективным чувством удовлетворения. Довольно часто все же мы сами не очень-то ясно представляем себе качество собственного субъективного переживания. Проблема зачастую маскируется стремлением к удовлетворению самолюбия («Эго»), которое может совсем не связываться с физиологическими отношениями. Женщинам свойственно получать определенное удовольствие от умения очаровывать избранного ею мужчину, и что, пожалуй, случается еще чаще, мужчина испытывает удовлетворение, если ему сопутствует успех в соблазнении женщин. Даже если принять в расчет подобного рода искажения, все же существуют и другие источники путаницы. Субъективные состояния или чувства не измеришь. Понятие «удовлетворение» связано с целым спектром ощущений. Даже полноценный и завершенный удовлетворением оргазм зависит от характера личности. Причем у одного и того же человека он тоже варьирует в зависимости от интенсивности первичных чувств, от времени, места и окружения, где состоялся половой акт. К сожалению, нам все же придется ссылаться на чувство сексуального удовлетворения, поскольку оно остается единственным критерием оргастической реакции.

Чтобы облегчить нам дальнейшее обсуждение оргастического переживания, прежде кратко опишем ощущения и действия, сопутствующие полноценному половому акту. Прелюдия эротического контакта создает состояние пред вкушения удовольствия, которое создает условия для сношения. При этом несконцентрированные ощущения организма мобилизуются, подготавливая его к переживанию кульминации. Они фокусируют возбуждение на гениталиях и обеспечивают их готовность к завершению полового акта. Однако, если прелюдия длится слишком долго, возбуждение влагалища исчезает, оно перестает орошаться и высыхает, а пенис становится перевозбужденным и готовым к эякуляции. Если у мужчины отсутствует настоятельное желание войти в женщину, это может указывать на боязнь влагалища. При отсутствии сексуальных отклонений возбуждение предвкушения естественно подводит к желанию еще более тесного телесного контакта. Это достижимо только в процессе полноценного сношения, когда пенис проникает во влагалище. Чувственное удовольствие от контакта резко возрастает до тех пор, пока проникновение не станет полным и завершится. Сразу после завершения кульминации наступает стадия спада возбуждения – любовь достигла своей основной цели; двое сблизились, насколько возможно. Если в этот момент проникнуть в мысли мужчины, то нас, вероятно, посетит ощущение домашнего уюта. Это ощущение принадлежности, порождающее чувство безопасности. У Таласса в его «Теории генитальности» Шандор Ференци постулирует, что для мужчины половой акт – это символическое возвращение в матку, в его первое убежище. Матка, согласно Ференци, символизирует море, в котором зародилась жизнь и из которого она вышла в незапамятные времена. Сперматозоиды же в буквальном смысле возвращаются в матку. Чувства женщины совершенно иные. У нее нет причин сопереживать мужчине в его символическом возвращении в матку. Многие женщины, которых я расспрашивал об этом, утверждали, что испытали чувство полноты и завершенности. Другие воспринимали проникающего в них мужчину как часть самой себя. Это переходило в чувство расслабленности и удовольствия. Поэтому, если во время акта взаимопроникновения мужчина как бы символически возвращается в матку, то женщина символически становится маткой, окружающей мужчину.

Это чувство расслабленности, словно после завершения долгого путешествия, только прелюдия. За ощущением все возрастающей потребности слияния следует переживание высшей точки наслаждения или кульминация. Происходящее выражается в особых сексуальных движениях тела, которые пробуждают новые ощущения и более мощные желания. К переживаемому чувственному удовольствию добавляются мышечные ощущения, порождаемые сексуальными движениями.

В первой фазе сношения сексуальные движения находятся под контролем сознания («Эго»), и поэтому они полностью добровольны. Вначале они медленны, осторожны и слабы. Обычно в этот период доминируют движения мужчины, но и женщина может взять на себя инициативу.

Поза и ритм, которые избирают партнеры, выражают их индивидуальные потребности и настроения в данный момент. Пусть мужчина находится над женщиной и играет более активную роль. В этом случае женщина остается пассивной до тех пор, пока она не начинает гармонизировать установленный мужчиной ритм своими движениями. Однако, до того как это произойдет, мужчина перемежает свои движения короткими периодами отдыха или сменой позы.

Прерывание движений в это время не приводит к спаду возбуждения, которое остается на достаточно высоком уровне. Однако прерывание полового акта снижает окончательное удовольствие, поскольку оно препятствует ритмичности движений. Свобода движений служит единению телесных проявлений, поскольку ритм дыхания и ритм тазовых толчков синхронизируются. Если нет помех, то толчковые движения таза вперед совпадают с выдохом. Произвольные движения мужчины направлены так, будто он старается «погрузиться» всем телом вниз, совершая тазовые движение вперед, а ногами вспахивая постель. Рост активности нижней части тела освобождает путь непроизвольным движениям таза. В фазе раскрепощения внимание половых партнеров сконцентрировано на притоке удовольствия от гениталий и на эффективности тазовых толчков. До установления спокойного длительного ритма тазовых движений они должны полностью раскрепоститься и освободиться. Толчковые движения, в отличие от вращательных и раскачивающихся, дольше удерживают нас от непроизвольных движений. Мышечное удовольствие сексуальности зависит от качества движений таза. Представители современной цивилизации обычно ограничены в своей двигательной активности. По сравнению с примитивными народами, наши бедра сильнее скованы, а мышцы таза больше напряжены. Такое ограничение тазовой подвижности нужно преодолеть, чтобы сношение принесло полное удовлетворение. Таз должен плавно скользить, как хорошо смазанный механизм, а не дергаться произвольно.

У мужчин импульс движения восходит от ног и полностью контролируется сознанием («Эго»). Если он «погружается» используя свои ноги, то женщина, которая лежит навзничь, «погружается» в мужчину благодаря контакту, возникающему между ее ногами и телом мужчины. Это синхронизирует движения обоих партнеров.

Фаза непроизвольных движений завершается в тот момент, когда устанавливается определенный ритм, гармонизирующий движения обоих партнеров. Данная фаза занимает самое длительное время в половом акте. Ее функция состоит в максимальном вовлечении тела в сексуальные движения.

Так завершается подготовка к переходу от сознательного контроля движениями (из головы) к бессознательному (в таз). Происходит плавный переход от «Я» к «оно»[9]. Фаза завершается, воплощаясь в объективизации. Если мужчина не способен сдержать нарастающее возбуждение, развивается преждевременная эякуляция.

В этом пункте темп сексуальных движений возрастает. У некоторых мужчин и женщин он сопряжен со все нарастающим желанием еще более глубокого проникновения и более сильных фрикций. Это воспринимается как произвольное действие мужчины, когда он чувствует, что готов достичь кульминации. Как только темп возрастает, движения таза вдруг становятся непроизвольными и вызывают еще более глубокий отклик всего организма.

Это сопровождается сильным ростом половых ощущений, так как фрикции между пенисом и влагалищем еще более интенсифицируются. В тазовой области возникает чувство истомы, предшествующее разрядке.

Оргазм начинается сокращением пещеристого тела у мужчины и луковицы преддверия влагалища у женщины. Эти мышцы окружают основание пениса у мужчин и преддверие влагалища у женщин. Оргазм переживается словно прорыв плотины, когда высвободившийся поток чувств устремляется вниз, в то время как тело конвульсивно изгибается в едином порыве на каждый непроизвольный толчок таза вперед. Чувство истомы и потока счастья затопляет все тело. Если кульминация достаточно сильна, создается нарастающее ощущение тепла, которое как бы излучается из области таза и проникает во все телесные ощущения. Когда начинается эякуляция, у мужчины возбуждение возрастает и остается на пиковом уровне всего несколько мгновений. Эти мгновения оргазма переживаются как «полет», «вращение в вихре» или нечто в этом роде. Оргастическое переживание женщины параллельно мужскому во всех отношениях, за исключением чувства пульсации во время эякуляции. Эякуляция протекает как сокращения гладкой непроизвольной мускулатуры простаты и семенных протоков. Она состоит из пульсирующих струек семенной жидкости. Для женщины мужская эякуляция – дополнительное удовольствие.

Мужской оргазм обычно состоит из двух непроизвольных реакций: первый – всеобщая реакция организма в виде конвульсий, второй – эякуляция. Есть свидетельства, что некоторые могут переживать оргастическую разрядку без эякуляции (согласно Кинси). Известно также, что возможна эякуляция без непроизвольной реакции организма (согласно Райху). Каждое из этих состояний, по-видимому, только часть общего оргазма. Если отсутствует непроизвольная реакция организма и семя просто вытекает вместо того, чтобы выбрасываться наружу толчками, то это значит, что какая-то часть мужчин не способна испытывать полноценную оргастическую разрядку.

У женщин аналогом эякуляции является сокращение гладких мышц преддверия влагалища. Этот процесс воспринимается мужчинами как «втягивание» его пениса. Таким образом, у женщины также есть две непроизвольные реакции, которые, объединенные вместе, создают переживание полноценного оргазма: конвульсивная реакция всего тела, такая же, как и у мужчин, и ритмические сокращения мускулатуры преддверия влагалища и свода таза. Если женщина достигает кульминации вместе с мужчиной, то их реакции взаимно усиливаются.

После кульминации возбуждение быстро исчезает, в то время как чувство истомы и удовлетворения длится гораздо дольше. Непроизвольные движения могут продолжаться еще несколько мгновений; затем наступает расслабление, часто переходящее в желание уснуть.

Во время оргастической кульминации исчезает самосознание (эго– сознание). Это временное затемнение «Эго», отнюдь не омрачено чувством покинутости. Мы не теряем сознание в процессе оргазма. Было бы правильнее говорить о потере личностной самости. Я (самость) исчезает, растворяясь в объекте любви: любовь достигает своей конечной цели. Здесь возникает не только чувство полного единства и объединения с партнером, но и появляется сознание себя как части единой пульсирующей вселенной. Последняя мысль подтверждает идею Райха, что в оргазме человек осознает себя как единое целое с космическими процессами.

Если первую стадию сношения можно рассматривать как символическое возвращение мужчины в материнское лоно, то вторую стадию можно считать его появлением из матки. В своей высшей интенсивности оргазм заставляет нас думать о процессе рождения. Мужчина возрождается через оргазм. Поэтому, выражаясь фигурально, давайте вспомним, что оргазм часто переживается как возрождение. Благодаря оргазму нас посещает чувство обновления и освеженности. Весь половой акт мужчины можно рассматривать как символическое возвращение в материнское лоно и повторное рождение. Тогда что же можно сказать о роли женщины? Поскольку первая стадия является для нее наполнением, то вторая – опустошением. В то время как мужчина возрождается в оргазме, женщина дает ему рождение, символически, конечно. Это объясняет, почему некоторые женщины действительно переживают роды как оргазм. Некоторые женщины отмечают, что получили способность переживать оргазм только после того, как родили ребенка.

Заблуждение, существующее в сексологии в отношении природы оргазма, коренится в недопонимании большинством изучающих половые функции важности движений при оргастическом переживании. Внимание в большей степени обращается на чувственный компонент, сексуальности, в то время как практически пренебрегают моторным компонентом. Обычно полагают, что функция сексуальных движений заключается в усилении фрикций половых органов.

Но обычно не упоминают о том, что сенсорные элементы контакта и фрикции служат для обеспечения возбуждения, порождающего движения. Ощущение оргазма – это функция движения; таким образом, если движение прекратить, то и оргастические ощущения немедленно исчезнут. Контакт и фрикции, взятые отдельно, могут вызвать семяизвержение, как, например, во время мастурбации, когда пенис доводится до состояния кульминации мануально или оральным способом, что может привести к эякуляции, но никогда не вызовет оргазма.

С другой стороны, оргастическое переживание может возникнуть как результат одного движения. Например, женщина может достичь оргазма, даже если контакт с пенисом сведен до минимума. Если мужчина добился кульминации и пенис утратил свое эрегированное состояние и даже вынут из влагалища, женщина все еще может довести себя до оргазма, продолжая двигаться, пока не наступит непроизвольная реакция. Среди животных, например собак, можно наблюдать, что одно животное, мастурбируя о другое, способно достичь разрядки только двигаясь, даже если отсутствует контакт гениталий с другим животным. Что же это за особое качество сексуальных движений, которое придает им подобные свойства?

Ответ на этот вопрос состоит в том, что только непроизвольные сексуальные движения создают во всем теле действительные ощущения. Волевые движения, независимо от того, насколько они сильны, по своей внутренней сущности контролируются сознательно. Эта контролирующая сила, «Эго», является сущностью, отделенной от движений. Аналогия, которая приходит при этом на ум, – всадник на лошади. Всадник движется вперед благодаря лошади, но он лишен восприятия ее мышечных ошущений. Непроизвольные движения выражаются организмом на примитивном уровне функционирования, при котором «Я» («Эго») отводится, скорее, роль участника, нежели руководителя. Здесь доминирует «оно», которое включает «Я» («Эго»), как свою составную часть. На этом уровне функционирования всадник всего лишь часть лошади. Во время оргазма «Я» («Эго») затмевается и погружается в «оно».

Особенность непроизвольных сексуальных движений состоит в том, что во время финального высвобождения они охватывают все тело целиком. Оргазм – желаемое приятное содрогание всего тела. Райх определяет полноценный оргазм как результат «непроизвольных сокращений в организме и полной разрядки возбуждения». Не все непроизвольные движения вовлекают в свою сферу все тело. Множество конвульсивных движений, наблюдаемых во время кульминации, не разряжает возбуждения. Я уже упоминал ранее о подергиваниях, вибрациях и спастических сокращениях мышц, которые являются защитой против оргастического раскрепощения. Эти движения не приносят удовлетворения, поскольку возникают в результате действия двух сил: одна из них старается идти вперед, а вторая – возвратиться назад. Эта ситуация сродни той, когда кто-то старается натянуть тетиву, в то время как другой пытается вернуть ее на место. Лук будет трепетать, но стрела бессильно упадет на землю.

Сравнение с луком неразрывно связано с особенностями полового акта. Лук и стрела еще с незапамятных времен являются символическими изображениями любви. Стрела – это символ мужского полового органа; лук – это символ человеческого тела. Каждое движение таза можно считать эквивалентом натянувшегося, а затем спущенного лука, который только что отправил стрелу в полет (сексуально высвободился). Изгибание и расслабление аналогично тем произвольным движениям волевой фазы сексуального акта (контролируемой «Эго»). Каждое отведение таза назад заряжает организм (все сильнее натягивает тетиву). Чем больше мы позволяем возбуждению вырасти перед высвобождением, тем больше удовольствия от оргазма (чем сильнее натяжение лука, тем дальше полет стрелы).

Сравнение тела с луком вообще позволяет лучше понять его движения. В рамках данной аналогии древко лука соответствует позвоночнику, вместе со связками и прикрепленными к нему мышцами. Тетива функционально идентична большим пояснично-спинным мышцам спины, которые растягивают позвоночник. Сила, выгибающая тело, выражает силу и интенсивность чувства. Чтобы представить человеческое тело, действующее как лук, следует понаблюдать игрока в бейсбол, подающего мяч. Мощь его движения зависит от прогиба и распрямления спины, которое переходит в хлесткое движение руки. В этом действии энергия спины распространяется по руке в кисть и передается мячу. Скачущая собака иллюстрирует принцип лука в его противоположности. Собачья спина расслабляется в тот момент, когда все четыре ноги сведены вместе, а затем последующее выбрасывание ног обеспечивает силу, которая, распространяясь в направлении задних ног, продвигает животное вперед. Когда тело функционирует по принципу лука, оно действует как единое целое. Если телу недостает единства и интегрированности, его способность использовать этот принцип теряется. Сексуальные проблемы невротической личности могут быть проиллюстрированы в терминах принципа лука. Хроническая скованность компульсивного человека (с вечно напряженным позвоночником) вынуждает действовать его как лук с резко сниженной упругостью, что снижает энергию высвобождения. Слабость орального характера будет давать сходный эффект, поскольку древко лука будет вялым. Всякое нарушение интегрированности структуры тела эквивалентно трещине в древке. Нетрудно сделать вывод о том, что такой лук будет «импотентным».

Для человеческого тела, действующего словно лук, два его конца, соответствующие концам древка, должны быть достаточно выгнуты, чтобы поддерживать напряжение. Верхний конец тела (лука) погружен словно якорь в «Эго». Нижний конец тела через посредство ног, находящихся в контакте с землей, тоже поставлен на якорь. Человек, якоря которого укреплены подобным образом, укоренен в реальности. Его ноги – на земле, голова – на плечах, а чувства – в теле. Если эта система якорей не предохранена от возрастающего напряжения, возникает преждевременная разрядка. Поэтому сила «Эго» определяет степень напряжения и возбуждения, которая может быть достигнута.

Сексологи спорят о роли, которую «Эго» играет в сексуальности. Э. Фрид, например, полагает, что человеку с недоразвитым «Эго» легче увлечься движением, и поэтому ему проще достичь оргазма. Однако что толку в этой увлеченности, если невозможно добиться значительного напряжения или возбуждения? Этого обычно не учитывают. Другой возможный источник заблуждений касается роли ног в половом акте. Как может мужчина погрузить их в землю, когда он лежит поверх женщины в кровати? Ответ очень прост. Мы можем либо упереться пальцами ног в матрас, чтобы поставить себя на якорь, или же использовать для этого спинку кровати, и даже стену, в зависимости от выбранной позы. Если ноги располагаются без динамического напряжения, то таз начинает совершать «толчковые» движения, которые локализуют ощущения на гениталиях, в ущерб остальному телу.

Принцип лука в применении к человеческому организму является физическим механизмом, через который осуществляется принцип реальности. Движения тела, которые мотивированы в соответствии с принципом реальности, являются целенаправленными, контролируемыми, координированными и эффективными. Эти движения захватывают весь организм, и он действует как единое целое. В противоположность этому, движения младенца, который действует в соответствии с принципом удовольствия, случайны, неконтролируемы и нескоординированы. Младенец не терпит напряжения; его тело немедленно реагирует на любой стресс, отвергая его. Его движения не имеют определенной цели или сознательного контроля. Однако, это не значит, что случайные движения ребенка бессмысленны. Их значение следует искать в терминах, которые описывают то, что происходит у него внутри; их смысл не может определяться ссылкой на внешние цели. На основе такого анализа движений можно понять различие между понятиями подвижности и мобильности.

Подвижность описывает спонтанные движения живого организма; она включает в себя такие непроизвольные действия, как дыхание, плач, смех и т. д. Эти спонтанные реакции обусловлены изменчивостью[10] живущего тела, которая позволяет волнам чувства или возбуждения, протекать через него. Младенец крайне подвижен; любое свое чувство он сразу же выражает соответствующим телесным движением. Но, с другой стороны, он лишен стабильности и твердости, которая позволила бы ему стоять на ногах и эффективно передвигаться, чтобы удовлетворить свои потребности или желания.

Подвижность тесно связана с выражением чувств, составляющих биологический базис принципа удовольствия. Мобильность означает движения, которые сознательно мотивированы и целенаправленны. Обычно это относится к перемещениям тела в пространстве. Поэтому новорожденный ребенок, хотя и обладает высокой двигательной активностью, относительно неподвижен из-за неспособности перемещаться в пространстве. А вот взрослый человек может быть мобильным, но испытывать дефицит подвижности, если блокировано спонтанное выражение его чувств.

Волевая (произвольная) фаза сексуальности, как целенаправленная половая активность, является функцией зрелого организма. Ей требуются мобильность, стабильность и тонус. Это лежит в рамках принципа лука, который я сформулировал выше. Он объясняет динамику, лежащую в основе произвольных движений полового акта. Непроизвольные движения, приводящие к оргазму, не следуют этому принципу, поскольку не контролируются «Эго». Они выражают подвижность тела, поскольку нацелены, как и движения младенца, на немедленную разрядку напряжения.

И снова нам пригодится аналогия с луком. Как я уже говорил выше, произвольные движения соответствуют повторяющемуся натяжению тетивы лука, приводящей к повышению напряжения. Источник непроизвольных движений – «отпускание». Конвульсии тела – это реакция на «отпускание». Люди, которые страшатся «отпустить себя», не имеют оргазма.

Непроизвольные движения спонтанно сменяют произвольные, столь же незаметно, как ночь сменяет день. Они возникают спонтанно из произвольных после того, как человек достигает определенной интенсивности переживаний. Это случается, если чувство возбуждения становится столь велико, что переполняет «Эго». Возбуждение оказывает влияние на тело и ум человека и переворачивает его нормальную ориентацию. Если произвольные движения направляет «Эго», то непроизвольные контролируются ощущениями в тазовой области. Получается так, будто центр возбуждения и ощущений переходит в область таза и оказывается достаточно сильным, чтобы преодолеть главенство «Эго». Перед оргазмом поток возбуждения направлен от головы к гениталиям. Но как только начинается оргазм, направление потока меняется на противоположное. Возбуждение затем растекается по спине из таза по всему телу. Райх, описавший этот обратный поток, считал его одним из критериев полноты оргазма. Полноценный вид движений может быть выражен фразой: «Собака виляет хвостом». При оргазме характер событий меняется и звучит так: «Хвост виляет собакой». Утрата самосознания (эго-сознания) во время оргазма – это результат передачи команд организма более глубокому уровню процессов жизнедеятельности. При оргазме «оно» устанавливает свой без оговорочный авторитет. Это сравнимо с землетрясением, разбивающим уверенность человека в себе самом и показывающим ему, насколько он зависим от земной стабильности. Интересно отметить здесь, что Хемингуэй, описывая переживание оргазма, передавал его как ощущение того, будто «земля движется». Во время оргазма самость (self), но не «Эго», реализуется на своем глубочайшем уровне.

Организм по своей внутренней сути является изолированной индивидуальностью. Независимо от того, до какой степени он ощущает себя частью своего окружения, он существует внутри замкнутой системы, ограниченной своеобразной мембраной, кожей. Его подвижность и мобильность зависит от свободной и обновляемой энергии, которая заключена внутри замкнутого тела. Как отмечалось выше, каждому живому организму необходимо преодолеть свою индивидуальность, чтобы победить чувство одиночества и заброшенности, чтобы стать частью целого. Он достигает этого через сексуальность, с помощью которой он соединяется с другими организмами и утрачивает чувство одиночества и неполноты. Но для того, чтобы достигнуть полного слияния, он должен изменить качество движений, присущих ему как индивидуальности. Он должен двигаться иным путем, его движения должны стать частью другого, более широкого движения, той их разновидностью, которая возвращает к первоистокам и к первотворению.

Мы можем преодолеть ощущение одиночества и неполноты с помощью определенных пассивных процедур. Медитация, религиозная изоляция, общение с самим собой и мистицизм – вот некоторые способы, позволяющие достичь такого эффекта. Эти пассивные методы включают в себя уход от собственного «Я», отказ от самосознания. Они возможны в рамках повседневной жизни, но не могут стать заменителями полноценной жизни. Пассивность не является естественным способом существования. При соединении с другим организмом возникает возбуждение, которое способно двигать организм на уровне его биологического фундамента. В пассивных техниках этого не происходит; там переживание связано с внутренним покоем и миром. Существует различие между активным и пассивным, между частичным и общим. Любая реакция, которая проявляется активно и захватывает весь организм, воспринимается как «переживание движения». В этом смысле «существования в движении» мы ощущаем себя частью вселенной. Как раз вследствие того, что религиозное общение способно воздействовать на нас (в эмоциональном смысле), мы переживаем его как экспрессию нашей связи со вселенной или с Богом. Сексуальный оргазм глубже, теснее связан с биологическим переживанием единства человека с природой и с вселенной.

Далее мы приводим то, что поведала одна женщина, пережившая этот феномен; ее описание отличается краткостью и точностью: «Однажды во время полового акта я пережила нечто, настолько отличное от всего прочего, что я думала, что никогда больше не смогу почувствовать удовлетворение, пока это не произошло со мной снова. В течение этого переживания, безо всяких усилий и стараний с моей стороны мое тело как бы двигалось изнутри, и все было чудесно. Тут был и ритм и чувство экстаза от осознания, что я часть чего-то гораздо большего, чем я сама, и, наконец, вознаграждение в виде реального удовлетворения и спокойствия».

Накал и просветление являются другими аспектами этого феномена, которые делают его сходным с космическим событием. Полноценный оргазм сопровождается, как правило, ощущением «начала», представляющим собой более высокую стадию сексуального «горения», когда оно проявляется с наибольшей интенсивностью. Если интенсивность и степень оргазма достигают высокого пика, все тело заполняет вспышка тепла, которая сопровождается чувством просветления. Внешним проявлением этого тепла является сияние, которое естественно излучает любящий человек. Теплота и свечение – свойства небесных тел. Влюбленный чувствует себя на небесах. В любви личность преодолевает ограниченность своего существования, а во время оргазма выходит за пределы чувства существования в физическом теле.

Оргастическое переживание имеет и иные значения (аспекты). Это касается переживаний возрождения и обновления.

Существует несколько объяснений подобных переживаний, связанных с чувствами истомы и растекания, которые предшествуют, а затем и составляют часть оргастической реакции. Структура, – однажды сказал Райх, – это замороженное движение. Определенно – это антитезис движению и потому, в данном смысле, антагонист жизни. Жизнь начинается с очень малой структуры – оплодотворенной яйцеклетки. Она заканчивается, когда энергия организма неспособна поддерживать и двигать окончательную структуру, которую организм приобрел, прожив эту жизнь. Когда скованность растворяется в оргазме, мы до некоторой степени возрождаемся, о чем свидетельствует восприятие этого переживания. Оргазм также переживается как созидательное событие, иногда воплощаясь в создании новой жизни, новой личности. Но, в любом случае, он приводит к созданию нового и свежего восприятия жизни.

Я упоминал, что при оргазме мы возвращаемся к той особой форме движений, которые лежат в основе нашего существа. Данное переживание ощущается как переполненность, будто нами движет глубочайшая сила жизни. В обычной повседневной жизни движение индивидуума контролирует и направляет его ум, и поэтому действия человека являются целенаправленными. Так действует обычный человек, когда идет, собираясь попасть в какое-то определенное место. Когда мы наблюдаем за городскими пешеходами, механистичность их движения производит гнетущее впечатление. Как мы сами, так и другие, мы часто не получаем достаточного удовольствия от прогулки. Мы оживляемся, только когда нам надо куда-то попасть. Конечно, после достижения цели появляется новая. На культурологическом уровне это продолжающееся старанье пожаловано термином «прогресс». Удовольствие от движения, приток радости от гармоничных и грациозных движений тела исключен из нашей обычной повседневной подвижности. Мы настолько погружены в собственное «Я», что от нас ускользает сознание собственной индивидуальности (самости – self), воплощаемой в движениях нашего тела.

Менее цивилизованные люди выражают своими движениями различные качественные взаимодействия между «Эго» и телесной индивидуальностью. Например, пронаблюдав, как двигаются индеанки Запада, сознаешь, насколько легки и непринужденны их движения. Бедра непринужденно раскачиваются, ноги двигаются без усилий, а верхняя половина тела грациозно скачет верхом на этом «скакуне».

Туземной женщине чужды беспрерывно возникающие компульсивные[11] чувства. Движения большинства людей нашей культуры принужденны (компульсивны). То, что так восхищает нас в походке индейских женщин – их непринужденная сексуальность. Сексуальность, лишенная провоцирующего оттенка призыва к сексуальным действиям и естественная потому, что выглядит жизненной, энергичной, грациозной. Сексуальность возникает из-за осознания женщиной своего тела, осознания его движений и проникновения в сексуальную природу своей сущности. Сексуальность – это одно из звеньев, крепко спаянных с нашей животной природой.

У животного отсутствуют иные цели, кроме удовлетворения собственных потребностей. Это освобождает его от необходимости действовать в целях принудительного прогресса. Он получает удовольствие в самом движении. Естественное состояние животного, как тонко подчеркнул Достоевский в «Братьях Карамазовых», – радость. В некоторых отношениях мы превосходим животных. Мы несем груз осознания, что существует добро и зло, и направляем свою жизнь, ориентируясь на эти ценности. Мы осознаем, что есть мы и окружающее нас, что существует пространство и время, и все это связывает нас с Богом. Но ведь мы один из видов животного мира – в чем-то возвышающихся, если принять во внимание достижения нашей культуры, но и отстающих от него, если посмотреть на наше зверство и жестокость. В любви – мы люди; в сексуальности – мы животные. Не забывайте, что первое вырастает из последнего. Нет иных целей у сексуальной активности, кроме удовольствия. Мы «движемся» в никуда, занимаясь сексом. В сексуальности, как и в детской игре – мы постигаем себя через возбуждение движений и чувств. В этом состоянии мы ближе к истинной животности, но вместе с этим ближе и к переживанию истинной радости!

Способность личности придать телу свободу движений является способностью создать условия для получения оргазма. Но мы не может позволить этому произойти, не ощутив безопасность собственного тела и не отождествив себя с ним. Безопасность тела противостоит безопасности «Эго», зависимостью от интегрированности и координированности телесных движений.

Она базируется на тесноте нашего контакта с землей. Если для дерева безопасность в его корнях, то для человека – безопасность в его ногах. Чувство «погруженности» означает укорененность в землю и в животные функции. Оно эквивалентно способности удерживаться на собственных ногах и чувствовать их. Слияние с собственным телом требует проникновения в собственную животную природу, но не возвышения над ней. Любое презрение или отвращение к функциям собственного тела нарушает это чувство единения. И, что еще важнее, мы должны принять сексуальность природы нашего существа.

Я специально подчеркиваю физиологичность, животность и сексуальность нашей природы, поскольку эти аспекты существования были опорочены в нашей культуре. Человек, который лишен животных качеств, – бесчеловечен, но человек, который является только животным, – недочеловечен. Силу тела нельзя оторвать от силы ума. Безопасность тела не более зависима от функционирования «Эго», чем от функционирования ног. Эмоциональное здоровье тесно связано со способностью раздвоения (быть одновременно в двух местах); мы должны обладать силой, чтобы переносить напряжение двойственных ситуаций. Читая лекцию, я сознаю не только аудиторию, но и себя самого. Я в контакте с аудиторией и с самим собой. Конечно, мы сознаем, что невозможно одновременно находиться в двух местах. Однако можно столь быстро переключать внимание, что нет никаких помех в двойственности восприятия. Внимание вращается словно радиомаяк, то внутрь, то вовне, то внутрь, то вовне. Если это происходит плавно, то нет препятствий чувству контакта между внутренней сущностью и внешним миром. Точно так же мы в какой-то момент ощущаем свое тело и землю, а в следующий – свои мысли и чувства. Здесь точно так же осцилляции в переключении внимания должны быть достаточно быстрыми, чтобы избежать разрывов в непрерывности восприятия и сознавания. В этом смысле, говоря, что человек здоров, мы подразумеваем, что он сексуален. Это значит, что здоровый человек одновременно и мыслящая личность и подвижный животный организм. Это значит, что его движения также участвуют в этом двойственном взаимодействии. Они сексуальны, жизненны[12] и имеют твердую земную основу; они уравновешены, контролируемы и целенаправлены свыше. Если подобные переживания являются частью нашей повседневной жизни, то переход от контроля «Эго» и произвольных движений к сильным непроизвольным движениям оргазма осуществится легко и непринужденно. Другое дело, если оргазм воспринимается как надвигающаяся опасность, пронзающая пространство, словно вращающийся кончик ракеты. Сексуальность – не досуг или времяпрепровождение. Это – смысл жизни.