Глава 6. Трансперсональная психология. Гроф
Глава 6. Трансперсональная психология. Гроф
Известнейший представитель неакадемической психологии Америки, один из создателей трансперсональной психологии Станислав Гроф издал в 1997 году книгу, которая может считаться вершиной не только гуманистической психологии, но и всего того направления в исследовании себя, которое начали в Америке Великие шестидесятники. Гроф, кстати, поминает их: Джозеф Кэмпбелл, Майкл Харнер, Рам Дасс, Алан Уотте и другие.
Как он пишет в предисловии:
«В этой книге я пытаюсь суммировать философский и духовный опыт моего сорокалетнего личного и профессионального пути, включающего исследование неизведанных границ человеческой психики» (Гроф, Космическая игра, с. 7).
Сама книга называется: «Космическая игра. Исследование рубежей человеческого сознания» (The Cosmic Game. Explorations of the Frontiers of Human Consciousness). Как исследовать сознание, не дав ему определения?
В этой книге есть даже глава «Космос, сознание и дух». И в ней один раз используется слово «сознание» — в заголовке подраздела «Концептуальный вызов со стороны современных исследований сознания». А далее Гроф благополучно забывает о сознании и говорит о психике.
Конечно, можно съесть и такое. Мы привыкли. Но означает это одно — Гроф осознанно о сознании не говорит. Это слово выскакивает у него само собой, когда он оговаривается. Сам же он при этом думает о психике, а еще точнее, о том, как с ней побыстрее распрощаться и перейти к тому, что ему действительно интересно и к тому же пользуется хорошим спросом.
Когда-то в шестидесятые—семидесятые годы, когда в Америке только начинались движение в поисках Страны Востока и ЛСД-революция, великие самоучки, экспериментировавшие над собой, говорили об измененных состояниях сознания. Потом они сменили язык, избегая этих слов, потому что они были им самим непонятны.
И вот Гроф дал научный язык для описания тех состояний, что достигаются при воздействии ЛСД или холотропного дыхания. Звучит это так:
«Чтобы учесть все переживания, которые могут возникнуть в холотропных состояниях, мне пришлось радикально расширить сложившееся на Западе понимание психики (надо думать, это и есть сознание — АШ), добавив к нему две большие области.
Первая из них — это хранилище сильных физических и эмоциональных ощущений, связанных с травмой рождения, таких, как невероятные физические боли в разных частях тела, ощущение удушья, переживание сильной тревоги, безнадежности и ярости. Кроме того, данная сфера содержит богатый спектр соответствующих символических образов, сосредоточенных вокруг рождения, смерти, секса и насилия. Я называю этот уровень психики перинатальным, поскольку он связан с биологическим рождением (греч. peri — "вокруг, около" и лат. nata-lis —"имеющий отношение к рождению ребенка") <…>
Вторую область, включенную в мою картографию, можно назвать трансперсональной, поскольку основная ее характеристика — переживание выхода за пределы обычных для человека границ тела и Эго» (Там же, с. 24).
В подтверждение того, что я правильно понимаю Грофа, приведу еще один пример использования им понятия «сознание». Его я беру из книги, которая содержит это слово прямо в названии — «Путешествие в поисках себя. Измерения сознания» (Adventure of Self Discovery. Dimensions of consciousness).
Как показывает предметный указатель книги, разговор о сознании ведется в главе «За пределами мозга: трансперсональные измерения психики». Как видите, для Грофа психика и сознание смешиваются во всех работах. Тем не менее, здесь встречаются и упоминания собственно сознания. Но перескажу главу по порядку того, как развивается мысль Грофа:
«Эмпирическое переживание смерти и возрождения, как правило, открывает доступ к области человеческой психики, лежащей за пределами биографии, которую лучше всего назвать трансперсональной. Можно сказать, что перинатальный (здесь: внутриутробный — АШ) уровень бессознательного представляет собой как бы интерфейс между биографической и трансперсональной областями, или между индивидуальным и коллективным бессознательным. В большинстве случаев трансперсональным переживаниям предшествует драматическая встреча с рождением и смертью. Однако это не строго обязательно: непосредственное соприкосновение с трансперсональными элементами и темами эмпирически возможно и без прохождения перинатального уровня.
Общим знаменателем богатой и разветвленной группы трансперсональных феноменов является переход сознания за обычные границы Эго и преодоление ограничений времени и пространства» (Гроф, В поисках себя, с. 54).
О каком сознании здесь говорится, если возможен его «переход за обычные границы Эго»?
В своей биографии, приведенной в книге «Холотропное сознание», Гроф ясно дает понять, что говорит о мистическом понимании сознания, «которое очень близко к опыту «космического сознания», о котором» ему доводилось «читать у великих мистиков мира» (Холотропное сознание, с. 26).
Это хорошо, это очень мне нравится, но это не определение сознания!
И как бы ни были увлекательны рассказы Грофа о его собственных переживаниях особых состояний сознания под воздействием ЛСД или его попытки подвести под холотропное понимание сознания достижения физики, в частности, голографическую теорию Дэвида Бома, это ясности не прибавляет. Скорее, наоборот, отводит глаза от того, что в трансперсональной психологии нет ни определения, ни понятия той среды, с которой работают. Хотя в ней есть очень много примеров того, какие неожиданные возможности таит в себе это неведомое сознание.
Поэтому я вернусь к «Путешествию в поисках себя». Итак, обычно ты сознаешь себя как то Я, Эго, которое можешь описать в биографии. Но если тебя подвергнуть крепким воздействиям на грани смерти, то ты можешь выпрыгнуть из самого себя и будешь осознавать себя находящимся как бы вне привычного состояния. Но состояния чего? Думаю, сознания. И если это так, то возможен вопрос: находиться вне привычного состояния сознания — это находиться вне сознания или находиться в непривычном состоянии сознания?
Иными словами, переходя за обычные границы эго, мы остаемся все в том же сознании, только в другом его месте, или же сознание меняется, становится другим сознанием? А если имеется в виду способность сознавать, то за этими пределами это совсем иная, новая способность и, значит, совсем иное сознание? Возможно ли найти у Грофа ответ на этот вопрос:
«В обычном, или «нормальном», состоянии сознания мы полагаем себя существующими в границах своего физического тела (своего образа тела); наше восприятие окружающего ограничено возможностями органов чувств. Как внутренние, так и внешние восприятия (интеро- и экстероцепция) осуществляются в пределах обычных пространственных и временных границ. В обычных обстоятельствах мы можем пережить живо и с помощью всех органов чувств только те события, которые происходят в данный момент и в непосредственной близости от нас. Мы можем вспоминать прошлые события, предвосхищать или воображать будущие, но как те, так и другие не поддаются непосредственному восприятию.
В трансперсональных переживаниях во время психоделических сеансов, при самоисследовании с помощью немедикаментозных эмпирических техник или возникающих спонтанно, одно или более из этих ограничений, по-видимому, преодолеваются.
На основе вышесказанного трансперсональные переживания можно определить как эмпирическое расширение сознания за пределы обычных границ телесного «эго» и за пределы пространственно-временных ограничений» (Там же, с. 54–55).
Ключевое слово к пониманию Грофа — это «эмпирическое», то есть опытное. Его с легкостью можно было бы заменить на «прагматическое» или «практическое». Гроф — чех по происхождению, как-то умудрился сбежать из социалистической Чехословакии в Штаты. Ему там нужно было выжить, и он приспособился. Он чех, но он американский мыслитель, а значит, прагматик. И ему не до теорий, да и зачем теории, если найден великолепный прием. И все желающие могут опробовать его на опыте. Заплатив, конечно, за учебу.
И вот тысячи и тысячи желающих по всей Америке, а потом и миру начали дышать способом, проложенным для них Грофом, проваливаясь в эти странные состояния сознания, граничащие со смертью. И все они описывали свои переживания. Эти описания, как говорится, научный факт, а точнее, наблюдение. Наблюдение — это еще не исследование. Это возможность для исследования, которой можно воспользоваться. Воспользовался ли Гроф? Судите сами. Если он и исследует сознание, то вот так:
«Здесь необходимо ввести два новых термина (более подробно речь пойдет о них во второй части книги), относящихся к двум взаимодополняющим модусам сознания, в которых мы можем воспринимать мир и самих себя» (Там же, с. 55).
Во-первых, не покупайтесь на американское обещание рассказать подробнее во второй части — вся теория здесь, а там исключительно рассказы о применениях. И второе — что такое «модусы сознания», я не понимаю, но предполагаю, что это те же самые состояния сознания. Очевидно, применение непонятных слов и для Грофа означает научность. Состояния эти такие:
«Хилотропный, или ориентированный на материю, модус сознания — это нормальный повседневный опыт общепринятой реальности.
Холотропный модус сознания, или сознание, стремящееся к целостности или всеобщности существования, характеризуется определенными необычными психологическими состояниями, такими, например, как медитативные, мистические или психоделические переживания. Такое сознание может также появляться спонтанно, производя на психиатров впечатление психоза.
В хилотропном модусе сознания мы переживаем лишь ограниченный и особый сегмент феноменального мира или общепринятой реальности, следуя от одного момента к другому. Природа и объем этого эмпирического фрагмента совершенно однозначно определены нашими пространственными и временными координатами в феноменальном мире, анатомическими и физиологическими ограничениями наших органов чувств и физическими характеристиками среды.
В холотропном модусе сознания можно получить доступ ко всем остальным аспектам существования — не только к собственной биологической, психологической, социальной, расовой и духовной истории, не только к прошлому, настоящему и будущему всего феноменального мира, но также и ко многим другим уровням и областям реальности, описанным в великих мистических традициях мира» (Там же, с. 55).
Станислав Гроф, если отдавать ему должное, великий экспериментатор, много сделавший, чтобы мир стал интереснее. Но как только он пытается теоретизировать, от него дурно пахнет дешевой американской рекламой. Исследователь он никакой, примерно как собачки Белка и Стрелка, которых засылали в космос. Ну, в лучшем случае, как те, кто их засылал. Рассказать может много, а вот объяснять — это не его забота. Это пусть теоретики думают. Мы люди конкретные, дело делаем…
Я издеваюсь над американским подходом, но не со зла, а от обиды. Какой прекрасный материал, какие наблюдения собраны, какое чудесное описание сознания создается трансперсональной психологией. И какое нежелание понять, как же это все устроено. Впрочем, возможно, мне просто не попались нужные работы. Я ведь сужу только по тому, что у меня перед глазами.
А перед глазами — великолепное описание способности сознания менять свои состояния. Все работы по трансперсональной психологии должны быть собраны и бережно сохранены, если мы собираемся действительно понять, что такое сознание. Если даже они еще не поняты, то однажды понимание обязательно придет просто потому, что когда есть наблюдения, всегда есть возможность и для понимания.
И шестидесятники, и трансперсональные психологи — это великие исследователи, которые платили за свои открытия иногда даже ценой жизни. Но то, что им открывалось с помощью найденных приемов и техник, так их захватывало, что им было некогда осмыслять. Жизнь звала вперед!
Их попытки придать своим откровениям научное звучание — не более, чем способ защититься от давления общественного мнения, особенно в такой жестко традиционалистской стране, как Соединенные Штаты. Единственным доступным там способом продолжить свое мистическое приобщение было выглядеть Наукой. И они ею выглядели. Но никогда не были!
И все же, вина эта или беда? Думаю, они по праву могут считаться великими мистиками нашего времени. А их опыт, если снять с него шелуху наукообразности, это самое ценное, что обрело человечество за двадцатый век.
Тем не менее, как бы я лично ни относился к гуманистической и трансперсональной психологии, их понимание сознания еще не состоялось.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.