Цель

Цель

Друзья пытаются заманить меня на свои тренировки: о, тебе понравится зумба. Или хулахуп. Или аэробика на вере, что бы это ни значило.

Джули приглашает меня в свой спортзал. Инструктор ведет тренировку, удобно устроившись в кресле. Она кричит, чтобы мы шевелили ягодицами. Это кажется мне оскорбительным. Если ты кричишь, что кто-то должен шевелить ягодицами, почему бы тебе самой не пошевелить ягодицей или обеими? Избыточный вес инструктора дополняет картину.

Разнообразие дает обратный эффект. Оцепенение, а не вдохновение. Почти все методики сводятся к тому, чтобы двигать руками и ногами перед зеркалом.

Для мотивации мне нужно что-то другое. Может быть, мне нужна цель. Во всех книгах по фитнесу пишут о целях. Вам нужна цель, и лучше заявить о ней во всеуслышание, чтобы неудача стала настоящим унижением. Но какая цель?

– Почему ты не попробуешь триатлон? – спрашивает Джули однажды вечером, когда мы отскребаем наши тарелки без бисфенола А.

– Не знаю, – говорю я. – По-моему, не самый здоровый вид спорта…

В начале проекта я думал о триатлоне, но отказался от этой идеи. Я даже посмотрел на YouTube несколько роликов, включая так называемое мотивационное видео. Бегуны, растянувшиеся посреди дороги и бьющиеся в конвульсиях. Женщина на каталке. Под капельницей. Такая мотивация не для меня. Когда я смотрю «Пилу-3», у меня не возникает желание оказаться прикованным цепями в подвале у социопата. Здесь то же самое.

Несмотря на то что над триатлоном витает дух общей физической подготовки, я не уверен, что троеборье максимально безопасно и полезно для здоровья. В 2006–2008 годах 14 человек умерли на дистанции от сердечного приступа или утонули. Триатлеты не щадят суставы. А ряд исследований показывает, что при чрезмерных физических нагрузках продолжительность жизни уменьшается. Или эти исследования были задуманы лентяями, которым нужны оправдания?

Но Джули настаивала.

– Не обязательно доводить себя до кровавой рвоты. Можно выбрать что-нибудь попроще.

Пожалуй, в ее словах есть смысл. На короткой дистанции у меня тоже будет нагрузка. Плюс я смогу рассказывать друзьям, что да, на моем счету триатлон. Это как чтение гафторы[183] на бар-мицве, когда мальчик становится мужчиной.

В Интернете я нашел сотни соревнований по триатлону на любой вкус. С 1902 года, когда во Франции впервые появился триатлон, троеборье превратилось в индустрию с оборотом 500 миллионов долларов в год. (Кстати, изначально триатлон включал в себя не плавание, а греблю, что суше и приятнее).

Да, есть прославленный триатлон Ironman: плавание (3,86 км), велосипед (180 км), бег (42,2 км). Но есть и варианты, которые потребуют от вас не больше усилий, чем пробежка по кварталу.

Джули права. Я могу выбрать что-нибудь по силам. Но что? Я тяготею к тому, что проводится в помещении: беговая дорожка, велотренажер, закрытый бассейн. Комфортный режим. Но, к сожалению, как мы знаем, заниматься на воздухе полезнее. Придется встретиться со стихией.

Я выбираю соревнования на Стейтен-Айленде через пару месяцев (5 июня). Все очень просто: велосипед (19,31 км), бег (4,83 км), плавание в открытой воде (0,4 км). Оксюморон: это умеренно экстремально. Мои консультанты постоянно напоминают, что «все хорошо в меру». Вот и триатлон у меня самый умеренный.

На следующий день я объявил Джули, друзьям и детям:

– Я участвую в триатлоне.

Я звоню Анне, подруге Джули, замечательной спортсменке, за плечами которой несколько триатлонов, рассказываю ей, что вступил в ряды триатлетов, и прошу у нее совета.

– У меня как-то был триатлон в начале июня, – говорит она. – Вода ледяная. Кошмар. Я даже плакала.

Не так уж умеренно.