Самоубийство ради моды
Самоубийство ради моды
(„Lebenskunst" 1911 Nr. 16 u. 17.)
О бессмысленности моды на одежду уже много сказано. Она характеризует не только непостоянство, неопределенность, неуверенность, бесхарактерность современного человека, физиологически она является внешним выражением его колеблющегося мировоззрения, которое такое же неопределённое, неуверенное, переменчивое и «смешанное», как и его кровь и пища. Сознательно она происходит исключительно из потребности внешне представлять социальный ранг в соотношении с доходом. Непроизвольно она является рафинированным достижением культуры, которое вредит здоровью и следовательно жизни; она - ложное средство для прикрытия телесного вырождения и уродства, и выдачи их за здоровье и красоту. Мода на одежду сводится таким образом к «откровенной лжи», в особенности при половом отборе, фальсифицируя телесные качества. «По одежде встречают», но еще меньше я мог бы терпеть вас голыми, вам современникам говорит Заратустра: «За все на свете надо платить», то есть за ложь, и «моя плата месть», говорит он, по-немецки: «Мода на одежду, а так же современное принуждение на напитки и еду, мода на потребление без нужды, являются мотивами бессознательного самоубийства владельца, состоятельного, зажиточного. Каждое мгновение отсутствия света приближает растения к смерти, точно так же каждый лишний кусок еды стоит нам частичку жизни, потому как является бесполезным потребителем энергии. Ничто не является постоянным, как перемена; это высшая модная фраза нынешнего времени, которая драматически характеризует материальный и бездушный образ мыслей нашего века. Продолжительное, организующее, неизменное, душевное, духовное, вневременное и беспредельное, а так же вечно «божественное», и единственно ценное из всех явлений и всего бытия, должное оставаться неизменно юношеским здоровье самого человека, все сегодня находится под знаком перемен, неустойчивой моды. «Современный» самое крылатое и характерное слово нашей нынешней культуры, современное и непостоянное, не жизнеспособное в течении продолжительного времени, таким образом неправдоподобной стала не только личная и социальная жизнь, но и религия, искусство, философия, наука имеют на себе печать моды. Сами стремления к реформам, например односторонняя антиалкогольная кампания или движение за мир грозят погрузиться в моду, выродиться, как только станут всеобщими и тем самым подорвут огромный организм общества своим экономическим существованием. Тут я сталкиваюсь с величайшим из всех социальных законов, от незнания которого погибли все великие реформаторы и герои. Из-за этого «божественного» мирового закона гибели, упадочничества, потерпели неудачу все социальные преобразования всех культур. Этот закон звучит так: невозможно улучшить огромный организм человечества, преобразовать, придать иную форму, наставить на путь истины; только отдельного человека или людей. Но и «избранные» вынуждены радикально свернуть с пути гибели, с бурного потока человечества. Таких называют «сумасшедшими», ибо они изменяют свое собственное я, идут по нехоженым тропам и покинутым островам жизни. Толпа, масса, народ и народы, человечество подчиняется исторически обоснованному закону; бессознательному убийству ради моды, то есть ради болезненного стадного инстинкта, из заблуждения, глупости большинства идти за погибающими. Сейчас нужно показать, как мода, инстинкт подражания, бездумно, начиная от стоячего воротничка и заканчивая «Эрлих-Хата» осуждает «думающий народ» на гибель. Красота и здоровье являются главными в жизни всего живого. Райскому человеку одежда не нужна ни для «моральных» потребностей ни для потребностей в красоте и тепле. Только когда одна часть начала «грешить», то есть отклоняться от понимания райского, от райской фруктовой диеты, человек стал некрасивым, не любимым, и тогда придумал одежду, чтобы спрятать недостатки как «кота в мешке», прежде всего чтобы выдержать конкурентную борьбу при племенном отборе. Такими же темпами человек стал чувствительнее к жаре и холоду, когда вследствие неправильного и слишком обильного питания остатки пищи и «трупная слизь» должны были постоянно перевариваться. Вследствие этого собственная температура стала такой непостоянной, что возникла необходимость в непостоянном, переменчивом климате умеренной зоны, вместо типовой неизменной тепловой нормы тропиков. Через голодание, вечный, «немодный» и поэтому единственно успешный закон очищения, а так же через биологически верную диету впервые больной культурный человек станет таким совершенным, что ни растает в африканской жаре, ни замерзнет на 12 градусном морозе без одежды. Я первым в Европе установил этот факт экспериментальным путем. Пока человек внутренне не является райски чистым и красивым, он не будет таким и снаружи. Поэтому культура нудизма никогда не проникнет, пока человек употребляет культурную пищу. Но продукция последней является экономическим условием существования культурного человечества и социально-экономически нужнее чем его физиологическая жизненная потребность. Поэтому одежда остается необходимой, соответствующей обычаям, моде и полицейским требованиям. Таким образом «государство обнаженных» в государстве «моды на одежду» остается утопией, потому что это, боящееся воздуха, света и ночи «модное общество» экономически живет от моды, но при этом одновременно увеличивается скорость наклона его уровня к бессознательному самоубийству, «там, где (крупный город) все медленное самоубийство называют жизнью» (Ницше). Естественная защита головы - волосы и борода обрезаются так долго, пока последних не остается, и тогда человек должен поощрять промышленность по изготовлению шляп и туалетной воды для волос, даже если он как противник моды этого не хочет. В своей брошюре про волосы, которая теперь объединена с моей книгой «Больные Люди» (Verlag Carl Kahn, Furstenfeldbruck Preis 2 Mark) я показываю, что волосы одновременно являются важным и необходимым органом для полного здоровья. Вместо того чтобы этот орган аромата, этот естественный камин мозга человека культурному человеку оставить неостриженным, из-за моды он совершает незаметное но опасное самоубийство тяжелыми шляпами на центре своей нервной системы и таким образом нарушает нормальное функционирование своей умственной жизни.
Узкими модными воротниками до самых ушей перевязывают себе дыхательное горло и из моды сидят на корточках в отравленном воздухе города с многомиллионным населением на концерте и в театре, чтобы следовать хорошему «тону» моды и общества.
Естественное тепло и эффект работы «газового двигателя» человека ослабевает и ему надо так много, так часто «искусственно» подогреваться, что еда и напитки из горячительных и возбуждающих веществ (мясо и алкоголь) стали величайшим «богом моды» современности. Сегодня общество без еды и напитков просто немыслимо, а так же потому что человек больше не может предложить себе духовную пищу. В действительности это материализм. Такого рода мода на еду и напитки стала общественной тиранией, так что теперь в тысячу раз сложнее голодать, чем получить достаточно еды. Умереть с голоду сегодня просто невозможно. Те бедные, голодающие зимой в крупных городах или в странах, где царит голод (Индия, Россия) умирают не от недостатка еды, а от самоотравления крови вследствие голодания, но только потому что они ели плохую пищу и из страха перед смертью. Если бы они не были сами по себе больными, они могли бы неделями без вреда жить на воде и воздухе, как известные святые. Какие перспективы для немногих, если бы знали, что полезно и чего может быть лишен здоровый человек не в положительном а в отрицательном смысле для своей жизни. Недоедание называлось самым опасным «призраком моды» в век просвещения. Потому как человек теперь искусственно разогревается, жизненное пламя так же продолжается моментально, и гаснет вскоре после потребления «адских продуктов» мяса и алкоголя; а потому необходимость в моде на мужское летнее пальто сегодня появилась у крестьян так же как у горожан. Торговля мясом и спиртными напитками скоро будет процветать в деревне как и в городе. Возрастающее потребление трупной пищи, разлагающейся, приготовленной мертвой и потому вонючей (для чистого носа) культурной пищи идет в ногу с недостатком света, воздуха и испарений тела, особенно мужского, с сужением и уплотнением моды на одежду.
Если легкость материалов женской одежды в сравнении с балластом мужского гардероба является куда более безобидной и имеет менее вредное влияние, то корсет является величайшим и коварнейшим убийцей из моды, величайший «моднохронический» яд для живота женщины и таким образом для места рождения, для прорастающей человеческой жизни. Красота, стройное тело и упругая грудь являются идеалами признаков женщины. Современное неправильное перекармливание разрушило этот тип "Венеры"; поэтому изобрели корсет и новейшая парижская модель с явно радикально зашнурованным хронически растянутым «обжорой» эстетическим рациональным способом, так как красота выражается не в животе, и он может быть «вдавлен». Потому никакая сила мира не может отправить королеву моды на тот свет, пока она сама, изнутри, то есть через правильное и по количеству небольшое питание станет ненужной. А пока корсет имеет не такую уж малую долю в последовательном самоубийстве ради моды, в разрушении и увечье лона матери вплоть до уничтожения соответствующего пола в городе.
Только в Worishofen где теперь появилась мода на сандалии, министр и епископ так же могут проветрить свои потные ноги. Если он захочет позволить себе это облегчение на противоположном полюсе своего мозга, дома или на службе, дух моды разыграет ему психиатра, а так же общественную и служебную невозможность. Когда сегодня работник умственного труда нашей высокоразвитой культуры фактически шляпой и туфлями ускоряет разрушение своего мозга то на патологической стадии будет жаль его состояние как последствие перегрузки этого органа, но горе ему, если он посмел поддаться моде на шляпу и сапоги и тем самым совершить самоубийство своего мозга (мыслительного аппарата).
Несравненно решающей и убийственной для человека является мода думать, принимать за хорошее, истинное, правильное, здоровое, то что таковым полагает большинство, хотя верно как раз противоположное.
Эта мода, по немецки мыслительная лень внутреннего и общественного мнения, мнение веры вместо уверенного знания является духовной и последней причиной в ряде причин самоубийства человека. Ни один фактор культуры всех исторических народов не находится в масштабе времен и под деспотическим влиянием «идола моды» как медицинская наука и целительное искусство. Потеря чистого, божественного инстинкта, как следствие биологически неправильного питания, голодать в случае болезни, является результатом появления духа моды в методах лечения. Вечный драконовский закон самоочищения через голодание, сегодня, как и раньше и следовательно всегда установлен во всем зоологическом ряду животных организмов и для человека так же является высшим, вернейшим и неизменным законом излечения.
Только рациональный человек нуждается в помощи, помощнике, средствах и методах, которые все имеют терапевтическую, «лечебную» тенденцию избегать изначальный закон, воздержание от пищи и «модифицировать» эти средства согласно духу времени, приспосабливать к моде. Таинственно темное и демоническое представление о сущности болезни культурно-исторически связано со всеми народами. Соответственно все лечебные методы с неопределёнными, расплывчатыми средствами предупреждения процесса болезни, и их влияние может быть оправдано эмпирически но не физиологически. Согласно моде духа времени, магия, колдовство, сочувствие, медицина и сами «натуральные» медицинские формы являются содействующими, помогающими, исцеляющими методы; но сам процесс, КАК и ПОЧЕМУ его влияния так же неясен, неопределен и темен как и само представление о болезни. Демоническая маска врага жизни -болезни, соответствует «обоюдоострому мечу» помогающему но одновременно и наносящему вред жизни оружию всех лечебных методов в борьбе за здоровье. Это оставшаяся до сегодняшнего дня неуверенность обуславливает перемену, методы, этой меняющейся лекарственной моды. Множество ищущих помощи всегда хватаются за «модные способы» под внушением соответствующих зазывал. Современный век в этом плане единственный в своем роде, так как в нем представлены иллюзии и ошибки, и отчасти истина всех тысячелетий, что и является модой. Сама по себе мода недолговечна, так что моды и способы лечения появляются и так же быстро исчезают. Само время этих перемен так скоротечно, что после полувека достаточно пестрое модное одеяние образуется из самых разных методов.
Мировые законы так же универсальны как и неизменны; они никогда не меняются, устраняются только формы и явления. Это установлено естественнонаучно, также как и в представлении бога о вечном присутствует неизменный строитель мира. Медицина в одежде естествознания а также натуропатии отрицает душу, по крайней мере, последняя не хочет иметь ничего общего с «неестественным», «сверхъестественным», «чувственным» в плане модного мировоззрения, материализма. Потому человек соглашается, что болезнь есть явление, плохое состояние, «ушедшее здоровье», характеризующееся симптомами неудобство, короче то, что должно устраняться различными средствами. Единая концепция всех болезней была полностью утеряна под аллопатическим различением симптоматического лечения. Натуральная медицина должна установить современный материалистический заработок, общее понятие материи болезни, шлаков, чужеродных веществ. Но этот материал болезни не был доказан для всех болезней. Так же не были определены ни его род, ни происхождение а потому под знаком перемен началась мода от угольной кислоты Ламана до мочевой кислоты. В частности эти чужеродные вещества не были доказаны у здоровых культурных людей, которые воспринимаются как латентная болезнь. Я считаю, что общий элемент материи болезни доказан во всех случаях, потому что он содержится у всех культурных людей; он универсален, без исключения, и поэтому является безусловной, абсолютной истиной. У каждого живущего сегодня человека на языке и на слизистых оболочках которые как раз поэтому так называются, выделяется слизь, а так же с мочой, когда он использует природный закон лечения против своей латентной болезни, когда голодает. И тогда любой больной только прав. Отсюда логически следует, что все другие «человеческие» методы лечения которые «раздражением» препятствуют этому выделению (аллопатия) и тем самым задерживают процесс болезни или способствуют ему (природный метод лечения) пожирают фонд жизненных сил, потому что при этом задействуется энергия переваривания, а природа во всем животном мире энергией освободившейся благодаря голоданию вызывает процесс очищения и самолечения, хотя «машина» при этом не задействуется. Кому пришло бы в голову чистить машину, мельницу, сложную трубчатую систему без питания и еще с нечистым материалом? Такой большой успех нам принесли естественные методы лечения, которые против строгого и абсолютного природного закона излечения, голодания, хотя и в значительно меньшей степени чем медицинские яды составляют небольшую часть суммы причин нашего самоубийства ради моды.
Радикальный уклад жизни начинает постулировать как действительность свободных от моды, райских людей, без болезней и смерти как действительность, которым божьим промыслом пожаловано «земное царство», грезившаяся жизнь в наслаждении и без забот, о которой современный мир моды и понятия не имеет.