Причины страха падения

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Причины страха падения

Ранее я предположил, что люди, должно быть, единственные из всех животных испытывают страх падения. Конечно, все животные подвластны страху, когда падают. Я видел, как пугался мой попугай, когда терял равновесие на своей жердочке во время сна. Он внезапно просыпался, мгновение делал что-то возбужденно, а затем восстанавливал свое положение. Человеческие существа, однако, подвластны страху падения, даже когда стоят на твердой почве. Вероятно, это может быть прослежено через всю нашу эволюцию, начиная со времени, когда наши предки жили на деревьях, как обезьяны.

Кажется, достаточно хорошо установлено антропологически, что человеческий предок был лесным обитателем, прежде чем отважился переселиться на равнину в поисках пищи. В своей книге «Появление человека» («The Emergence of Man») Джон Пфейффер описывает, что значило жить на деревьях: «Еще более важно, что жизнь на деревьях приводит к удивительной особенности, ранее не существовавшей и постоянной, — психологической небезопасности или неуверенности» /18/. Небезопасность относится к опасности падения. А падения были частыми. Пфейффер указывает на то, что изучение гиббонов — приматов, живущих на деревьях, — показало, что у одного из четырех взрослых особей была сломана хотя бы одна кость. Но в жизни на деревьях были преимущества. Там было вполне достаточно еды, там была относительная безопасность от хищников, и это способствовало развитию руки для держания и обращения с чем-либо.

Опасность падения сильно снизилась благодаря возможности держаться за ветку или сук дерева. Обезьяньи детеныши обвивались вокруг тела матери руками и ногами и держались за нее, когда она двигалась по деревьям. Она также поддерживала их рукой, когда та была свободна. Поэтому для маленькой обезьянки потеря контакта с телом матери вызывала немедленную перспективу падения и повреждения или смерть. Грызуны, такие как белки, которые также живут на деревьях, поднимают своих малышей в гнезда в дыре дерева, где они находятся в безопасности, даже когда их мать отсутствует. Но обезьяны носят своих детенышей с собой, и те находятся в безопасности, только когда держатся за тело матери.

У новорожденного человеческого младенца инстинкт хватать и висеть, держась рукой, присутствует с рождения и происходит из филогенетического прошлого. В подвешенном состоянии при помощи захвата руками некоторые младенцы могут выдержать свою массу тела. Но это только рудиментарная способность, и человеческие младенцы нуждаются в поддерживании, чтобы чувствовать себя в безопасности. Если эту поддержку внезапно убрать, что мгновенно сделает падение возможным, то у младенца появятся испуг и страх. Только два других обстоятельства представляются угрожающими для новорожденного младенца: невозможность дышать вызывает страх удушения и внезапный громкий голос вызывает то, что известно как реакция испуга.

Филогенетическое прошлое человека, отраженное в человеческом младенце потребностью поддержки для ощущения безопасности, является предполагаемой причиной страха падения. Реальной причиной является отсутствие достаточной поддержки и физического контакта с матерью.

В 1945 г. В. Райх опубликовал наблюдение за страхом падения у трехнедельного младенца. Оно было включено в его изучение страха падения у онкологических пациентов, у которых этот страх очень силен и глубоко структурирован. Эта статья произвела на меня очень сильное впечатление, хотя прошло двадцать пять лет, прежде чем я смог подойти к ней в своей собственной работе.

Относительно младенца Райх пишет:

В конце третьей недели у него появился сильный страх падения. Это случилось, когда его вынули из ванночки и положили спиной на стол. Сразу не было ясно, то ли то, что его положили слишком быстрым движением, то ли охлаждение его кожи вызвало страх падения. Во всяком случае, ребенок начал отчаянно плакать, отводя назад свои руки, как бы получая опору, пытался поднять голову, в глазах у него стоял сильный страх, и он никак не мог успокоиться. Пришлось снова взять его на руки. При следующей попытке положить его страх падения появился снова с такой же интенсивностью. Он успокоился только тогда, когда его снова взяли на руки /19/.

После этого происшествия Райх отметил, что правое плечо ребенка было отведено назад. «Во время приступа страха он отвел назад оба плеча, как будто получал поддержку». Казалось, это положение сохранялось и при отсутствии страха /19/.

Для Райха было очевидно, что ребенок не осознавал страх падения. Приступ беспокойства может быть объяснен только удалением заряда с периферии тела и вместе с этим потерей чувства равновесия. Ребенок как бы находился в легком состоянии шока, которое Райх назвал аноргонией. В состоянии шока кровь и заряд не поступают на периферию тела, человек теряет чувство равновесия, и ему кажется, что он может упасть или уже падает. Подобные реакции происходят при шоке в любом живом организме. Пока длится состояние шока, будет трудно подняться на ноги и противостоять силе притяжения. Райху было интересно узнать, почему ребенок испытал состояние, похожее на шок.

Райх знал, что между младенцем и матерью не было достаточного контакта. Ребенка брали на руки по его требованию, и этот контакт с матерью приносил ему удовольствие и удовлетворение. Когда ребенок не был на руках, он лежал в кроватке или коляске около матери, пока она работала на пишущей машинке. Райх считал, что потребность ребенка в физическом контакте не была удовлетворена. Его недостаточно держали на руках. Перед приступом у ребенка была особенно сильная реакция на кормление, которую Райх назвал оргазмом рта, выражающемся в дрожании и зажатии рта и лица. По словам Райха, это еще сильнее увеличило потребность в контакте. Когда контакта не произошло и младенца положили обратно в кроватку, то это перешло в состояние сжатия.

Чтобы преодолеть страх падения у этого ребенка, Райх использовал три подхода: 1). Ребенка следует взять на руки, когда он плачет. Это помогает. Я считаю, что лучше держать ребенка на руках более часто, как это делали древние женщины, и использовать при этом специальный лиф — холтер. 2). Плечи следует мягко свести вперед из их фиксированного положения сзади, чтобы предотвратить развитие любого характерологического панциря. Райх делал это в игровой манере около двух месяцев. 3). Необходимо было действительно «дать ребенку упасть», чтобы приучить его к ощущению падения. Это также прошло успешно. Это тоже было сделано очень мягко и в игровой манере.

Почему беспокойство присутствует в некоторых людях на протяжении всей жизни? Ответ заключается в том, что родители не распознают проблему и таким образом не делают ничего, чтобы изменить ситуацию. Потребность ребенка находиться на руках нельзя игнорировать. Импульс, направленный на достижение контакта, сохраняется, но он связан с возрастающей боязнью того, что нет оснований рассчитывать на ответное чувство, с отсутствием уверенности в собственной необходимости и, наконец, с отсутствием почвы, чтобы стоять.

Райх изучал случай с другим младенцем, чье развитие было прослежено в Оргонном Центре Исследования Детей /20/. Этот ребенок после двух благоприятных недель на третьей неделе заболел бронхитом. Его грудь стала чувствительной, дыхание тяжелым и ребенок казался беспокойным, капризным и несчастным. Исследование выявило некоторое нарушение в эмоциональном контакте между матерью и ребенком. Казалось, мать чувствовала себя виноватой по поводу того, что она не является «здоровой» матерью и не соответствует всем имеющимся ожиданиям. Она возмущалась по поводу затраченных времени и энергии, которые она отдавала ребенку, и была застигнута врасплох и чрезмерно обременена его требованиями. Младенец реагировал на тревожность и страх своей матери тем, что сам стал беспокойным.

Отчет об этом случае интересен по нескольким причинам. Во-первых, Райх наблюдал, что область диафрагмы, «кажется, реагирует первой и наиболее сильно на эмоциональный биоэнергетический дискомфорт». По Райху, другие блоки будут распространяться в обоих направлениях от этой области. Напряжение в диафрагме тесно связано со страхом падения, потому что оно уменьшает поток возбуждения к нижней части тела. Во-вторых, очевидно, что хороший контакт включает в себя больше, чем просто держание на руках или прикосновение. Качество держания или прикосновения также важно. Для того чтобы ребенку была польза от контакта, тело матери должно быть теплым, спокойным и полным жизни. Любое напряжение в ее теле передается ребенку. В-третьих, Райх описал то, что, по моему мнению, является существенным элементом в отношениях между матерью и ребенком: позволить матери просто любить своего младенца, а контакт разовьется спонтанно.

Страх падения и нарушение дыхания являются двумя аспектами одного процесса. В предыдущей главе Джим описывал ощущения падения, «когда схватывает живот и вы не можете дышать». Страх падения, по Райху, «связан с быстрыми сокращениями жизненных органов и на самом деле вызывается этим. Так же как настоящее падение является причиной биологического сокращения, так и сокращение, наоборот, является причиной ощущения падения» /21/. Отток энергии от ног и ступней вызывает потерю контакта с землей, что похоже на ощущение того, когда земля уходит у человека из-под ног.