На благоприятный лад

На благоприятный лад

Теперь о психологическом воздействии бани. Все мы знаем, что даже один внешний вид воды успокаивает. Не случайно любители посидеть с удочкой у тихой заводи говорят, возвращаясь домой, не столько о большом улове, сколько о том, что нервы пришли в норму. Различные водные процедуры — прекрасное успокоительное средство. А баня им сродни. Ее безмятежная атмосфера, ее ласковый жар и опять же вода дают чувство душевного равновесия. Если пришел в баню в дурном настроении, то выходишь из нее обязательно с улыбкой и самыми радостными мечтами. А как это важно в наш век эмоциональных перегрузок!

Любопытно такое наблюдение финских физиологов, изучающих воздействие сауны. Даже те, кто жалуется что трудно переносит атмосферу банного жара, после процедуры радуются ощущению легкости, свежести, бодрости.

Баня снимает утомление, которое постепенно накапливается к концу трудовой недели. Физиологи объясняют это тем, что вместе с потом удаляется молочная кислота, которая накапливается в мышцах и усугубляет чувство утомления. Исследования биохимиков доказали, что утомлению, как правило, сопутствует нарушение обмена веществ. Банный жар прогрев кожу мышцы, различные ткани и органы, вызывает приятную расслабленность, раскованность. А такое безмятежное, неотягощенное, легкое состояние благоприятствует протеканию обменных процессов.

После бани ощущаешь необыкновенную легкость. Окрыленность. Оптимизм. И аппетит. Медики установили, что банная процедура снижает кислотность желудочного сока и вместе с тем усиливает пищеварение. Поэтому и здоровый аппетит. Вот почему банные буфеты всегда переполнены. А гурманы берут с собой в баню вкусные вещи, чтобы вдосталь насладиться с друзьями после выхода из парилки приятной трапезой. Но важно не переборщить. Некоторые чрезмерно увлекаются гастрономией. Не прочь, по старой традиции и рюмку спиртного пропустить. Но общий стиль бани — гигиенический, оздоровительный, я бы сказал спортивный. И тот, кто чрезмерно нажимает на закуску, да еще поклоняется «зеленому змию», не вписывается в этот стиль и не встречает одобрения.

И еще после бани прекрасный сон — это, по выражению Шекспира, чудо матери-природы, вкуснейшее из блюд на земном пиру.

В баню приходит рабочий после напряженного труда в цехе, летчик после утомительного дальнего перелета, кинорежиссер после треволнении на съемочной площадке, ученый после мучительных поисков новых решений.

Вода, самое распространенное на Земле вещество служит телеграфным символом Института неорганической химии Сибирского отделения Академии наук СССР. И здесь не только изучают воду, но и широко используют этот природный эликсир для оздоровительных целей. Различные водные процедуры и русская баня стали жизненной необходимостью химиков (впрочем, как и всех других сибирских ученых). Научный сотрудник Института геологии и геофизики доктор геолого-минералогических наук Юрии Тесалов рассказал мне, как ученые разных научно-исследовательских институтов Новосибирского академгородка, объединившись, своими руками построили в зоне отдыха чудесную баню и назвали ее «Здоровье».

Не мыслят себя без русской бани и наши космонавты. И на земле, и в космосе. Несмотря на то что на орбитальной станции каждый кубический сантиметр на учете, здесь позаботились и о бане. И космонавты, несмотря на все капризы невесомости, радуются банному жару, черпают бодрость и свежие силы.

А в Антарктиде, этом гигантском холодильнике, где морозы достигают 88 градусов?

— Со временем, — рассказывает участник 13-й советской антарктической экспедиции на станции «Мирный» физик Л. Сильвестров, — я, наверное забуду все, что меня сейчас окружает: айсберги, лед, пингвинов, свой павильон, но мирненские бани мне не забыть до конца жизни. Еще накануне я засыпаю с приятной мыслью, что завтра банный день. И никакая самая злая пурга меня не остановит. На пути к бане нужно пройти метров пятьдесят по гладкому, пустому и абсолютно продуваемому месту. В сильный ветер не удержишься на ногах и приходится переползать на четвереньках, но тем приятнее, свалившись в люк, почувствовать себя в тепле и уюте бани. Как будто не в Антарктиде, а на берегу ласкового южного моря. А после бани? Меня обычно тянет к какой-нибудь книге возвышенного содержания (чаще всего это поэзия), дабы очистить свой дух так же как я очистил плоть.

Мудрено ли, — заключает Сильвестров, — что счет времени на зимовках ведется на бани? «Осталось двадцать бань до конца. Осталось десять бань… Осталось пять бань…» И долгая зимовка тогда представляется совсем небольшой и не такой уж тяжелой — всего двадцать четыре бани.

Во время Олимпийских игр в Москве писатель Василий Песков, кстати большой любитель и знаток русской бани, познакомил меня с интереснейшим человеком — Юрием Шумицким.

…В столицу Олимпиады со всех континентов приехало около 3 тысяч журналистов. Они добирались сюда на разных видах транспорта — самолетами, поездами, на автомашинах. И только один из них пришел в Москву пешком. Из Владивостока. Через всю нашу необъятную страну. Он шел целый год 40 километров в день 12 тысяч километров пути! В летний зной, осеннюю слякоть, зимнюю стужу. Шел и трудился, как корреспондент радиостанции «Океан». В 4 часа утра подъем, в 5 — уже на дороге. На сон хватало 4 часов. Остальное время — беседы с интересными людьми, подготовка корреспонденции.

Репортажи Юрия Шумицкого с Зейской ГЭС, БАМа, из Братска, Шушенского с интересом слушали дальневосточные моряки.

Я познакомился с Юрием Шумицким в Москве, когда этот энергичный, остроумный журналист передавал свой первый репортаж из олимпийской столицы.

Потом у нас завязалась беседа.

— Мой рюкзак, — рассказывает Юрий, — в начале пути тянул примерно на два пуда. Я стал избавляться от всего того, без чего мог обойтись. В глухой деревушке пожилая женщина спросила, нет ли у меня каких-либо таблеток от простуды. Я без сожаления отдал ей всю свою аптечку. Самым лучшим лекарством для меня была баня. Она спасала меня не только от всяких хворей, но и от усталости. При первой возможности я забирался на горячий полок. Как правило, два раза в неделю. Более чем в ста банях побывал я на своем долгом пути. В настоящих русских бревенчатых банях, в каких парились наши деды и прадеды. На Зее и в Тынде, в Братске, и на Байкале, в Шушенском, Усолье-Сибирском, Елабуге и многих других местах. Но особенно запомнилась кедровая баня на станции Нанагры, что в Забайкалье. Попарили меня местные охотники можжевеловыми вениками, напоили чаем из таежных трав. Утром вышел на дорогу: свежий, бодрый, окрыленный. И тяжелые километры показались не такими уж тяжелыми.