Глава 1. Положительная философия Копта

Глава 1. Положительная философия Копта

Думаю, что не ошибусь, если назову противоположностью Метафизики Позитивизм, положительную научную философию, созданную Огюстом Контом (1798–1857) в 1830—40 годах. Конечно, попытки превратить философию в одну из Наук делались и раньше, свидетельствами чему остались развалины всяческих наукоучений. Но только Конт нашел то, что действительно позволяло разорвать с прежним состоянием, обновиться и создать новую Философию. Во-первых, он четко и определенно заявил, что необходимость обновиться вытекает для философии из закона развития, найденного Контом в «Курсе положительной философии». Закон этот был весьма подобен биологическому.

«Этот закон состоит в том, что каждая из наших главных идей, каждая из отраслей нашего знания проходит последовательно три различных теоретических состояния: состояние теологическое или фиктивное; состояние метафизическое или абстрактное; состояние научное или положительное.

Другими словами, человеческий дух по самой природе своей, в каждом из своих исследований пользуется последовательно тремя методами мышления, по характеру своему существенно различными и даже прямо противоположными друг другу: сначала теологическим методом, затем метафизическим и, наконец, положительным методом» (Конт, Курс положительной философии // Цит. по: Деборин, с. 476).

Не надо понимать его так, что эти три метода и надо каждый раз применять. Первые два полностью отрицаются и изгоняются из философии сегодняшней, потому что человеческий дух вступил в новую фазу — теперь он бродил по Европе. Именно его разглядели Маркс и Энгельс как призрак коммунизма. Это очевидно из работы Конта, прямо посвященной Духу, — из «Духа позитивной философии». Эта работа 1844 года прямо призывает к социальному перевороту, а условием торжества положительной школы заявляет «Союз пролетариев и философов» (Конт, Дух позитивной философии, с. 57).

Рвущаяся к власти Наука, как я уже говорил, была антиаристократична. Она делала ставку на силу, на толпу — на сторуких и стоголовых великанов гекатонхейров, которые были безмозглыми, но зато лихо швыряли булыжниками. Пролетарские толпы, которые громили Россию, точно были безмозглыми и бездумными. Мы это знаем из истории. Это само по себе странно и заслуживает особого психологического исследования: что делает, в общем-то, неглупых по отдельности людей тупыми и плоскими как доска, на которой можно писать лозунги и программы, стоит им сбиться в толпу? Но сейчас меня больше занимает то, что Конт этот закон видел и описывал.

В сущности, в «Духе позитивной философии» он разработал программу психологического зомбирования, позволявшую создавать из народов «революционные массы» — бездумную и управляемую армию Науки, способную очистить для нее Олимп.

Суть зомбирования заключалась еще в одном гениальном провидении, безусловно связанном со способностью сознания к очищению. Как бы плотно ни было сознание заполнено и увязано образами и образцами поведения, достаточно разрушить основание мировоззрения, как содержание сознания превратится из связного устроения в кучу хлама, всего лишь валяющегося на поверхности, которую можно назвать «чистой доской» — Tabula rasa. Этот хлам будет лишь занимать место, но не сможет сопротивляться внедрению в сознание такого подготовленного человека того, что поразит его воображение. Поразит — значит, нанесет рану, то есть не просто войдет, как при обычном восприятии, впечатлением — впечатается в доску, а врежется в нее с силой и болезненно. Но что может поразить наше воображение? Что-то совершенно невозможное, чудо. Или ужас.

Значит, на первой ступени обработки сознания европейских народов, которых собрались превратить в пролетариат, нужно было разрушить основу их мировоззрения. А оно было религиозным. Посеять сомнение в религии любым путем, вплоть до прямого уничтожения попов и церквей и демонстративного святотатства, которое Бог оставит без немедленного наказания, — так было в России.

А затем поразить воображение. Что более всего поражает воображение людей? Война. Сначала война с Метафизикой, которая все-таки мешала управлять сознанием масс и учила думать, потом чудеса и сказки — научная картина мира, например. Поразительное само вползет в сознание, само расчистит себе место от старого хлама и само втащит на себе новое мировоззрение, новый образ мира, которым уже правит Наука. Почитайте Конта. Он начинает рассуждение от «нелепой системы общего воспитания», метафизической по сути, которая делала людей менее восприимчивыми к промыванию сознания.

«Так как эта система была, начиная с конца средних веков, как она является еще и теперь, главной социальной точкой опоры метафизического духа — сначала в борьбе с теологией, затем также в выступлениях против науки, — то легко понять, что классы, которые она не смогла охватить, в силу этого самого должны быть гораздо менее заражены этой переходной философией и поэтому лучше подготовлены к положительному мышлению. Таково важное преимущество, которое отсутствие схоластического воспитания доставляет нашим пролетариям и которое делает их, как это показывает повседневный опыт, по существу менее восприимчивыми к различным вносящим смуту софизмам, чем большинство образованных людей, не взирая на то, что их социальные страсти систематически возбуждаются.

Некогда они должны были быть глубоко порабощены теологией, и в особенности католической; но во времена их умственного освобождения метафизика могла только слегка задеть их, ибо она не встретила необходимой для ее упрочнения социальной культуры; только положительная философия сможет захватить их всецело и глубоко.

Предварительные условия, столь горячо рекомендованные родоначальниками этой окончательной философии, должны таким образом здесь оказаться выполненными лучше, чем где бы то ни было: если бы знаменитая формула Tabula rasa (tablerase) Бэкона и Декарта была когда-либо вполне осуществима, то это, наверное, было бы среди современных пролетариев, которые, главным образом во Франции, гораздо более, чем всякий другой класс, приближаются к идеальному типу, подготовленному к рациональному положительному методу» (Там же, с. 623).

Идеальный тип, способный принять положительную философию, — это тот, кто не отягощен излишними знаниями и софистической изворотливостью ума, которыми вооружала людей Метафизика. А что такое эта самая «положительная философия»?

Объяснения самого Конта невнятны и могут быть сведены к выражениям, вроде: Ну, вы и сами понимаете: положительная это не отрицательная, это что-то конкретное в руки или зубы. Следы такого понимания до сих пор можно увидеть в том, как высмеиваемые в анекдотах за тупость и необразованность новые русские шевелят пальцами и говорят: я человек конкретный, давай без философий!

Конкретный — это тот, кто без философий, а точнее, без метафизики. Вот и Контовское понятие «положительного», в сущности, сводится к простейшему требованию: без метафизики и так, как рассуждают в естественных Науках или в быту, когда требуют, чтобы соловья баснями не кормили, а дали кусок хлеба, а еще лучше мяса.

Отсюда рождается культ тела и Материализм, который вначале был груб и хамоват, а потом стал научным. Но о нем стоит поговорить отдельно, поскольку он очень много сделал для современного понимания сознания.

Что же касается Марксизма, то он полностью вытекает из позитивистского мировоззрения. Но поскольку Позитивизм не назван среди трех источников и составных частей Марксизма, значит, призрак действительно уже бродил по Европе и оплодотворял умы направо и налево. Иными словами, Маркс и Энгельс, видимо, считали, что открыли те же самые методы использования Науки для захвата власти в мире самостоятельно и не хотели считаться последователями Конта.

Какая разница! Ведь им всем только казалось, что это они используют Науку и куют железо, пока горячо. На деле же сейчас, из далекого будущего, видно, что это наша хитроумная госпожа Цирцея улучала похотливые души и предоставляла им возможность поработать на свою победу. И награждала славой. Порой — великой, большей, чем у тех философов, которым удавалось пожить при дворах тех или иных европейских государей.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.