Об интеллекте

Мы уже приводили высказывания ученых, в том числе и философа Августина, о скоротечности жизни, о том, что человек с самого рождения приближается к своему последнему часу. Ограничиваясь только одним годом, то есть 365 днями жизненного потенциала, отметим красной точкой собственный день рождения, затем дни рождения членов семьи и родственников, далее близких и друзей, потом общегосударственные праздники. Затем впишем туда запланированные отпуска, свадьбы, помолвки. К ним присоединятся и другие — радостные, траурные, печальные — события. Об одних хочется вспоминать непрерывно, другие хотелось бы оставить погребенными в глубине души. Словом, получается пестрый калейдоскоп смешанных дней, спрессованных одним фактором — временем.

Время на всем оставляет свои следы, в том числе и на человеке, который как бы является его носителем и прогибается под его тяжестью. Что сделало время с этим биологическим феноменом современности?

Действительно ли это человек или лишь его оболочка? Комплекс ли это рутинных, регулярно повторяемых чувств, понятий, желаний, стремлений?

В отрезке длиною в год — 365 дней, вырванных из жизни каждого из нас, — появляется фактор времени, нанизывая на себя события и даты в виде реальностей и воспоминаний.

И мы уже так далеко ушли в оба конца этой прямой, что можем поставить вопрос не только о происхождении жизни на Земле, но и всей Вселенной в целом.

Наука, рассматривая человеческую жизнь, спресованную в своеобразные кадры кинохроники, пытается проникнуть в самые начала не только генетических эмбриональных структур, но и дальше — в источники их образования. И конечно, это связано не только с присущим человеку неиссякаемым любопытством, но и с постоянным желанием защитить себя, начиная с первых шагов появления на нашей планете, суметь продлить свое пребывание на ней в полной силе своих переживаний, представляющих и удовлетворяющих его, скажем так, поверхностное восприятие.

Все больше познавая законы, вооруженные новым техническим и технологическим оснащением, мы не только отодвигаем черную отметку смерти на прямой будущего нашей жизни, но и проникаем в необозримое.

И речь идет не только о начальных формах нашего прошлого, но и каким нам грезится наше будущее. Почти 40 лет назад проф. И.С. Шкловский, ссылаясь на акад. А.Н. Колмогорова, писал: «Имеются основания полагать, что бурное развитие кибернетики в гармоническом сочетании с развитием молекулярной биологии и наук о высшей нервной деятельности в конечном итоге позволит создать искусственные разумные существа, принципиально не отличающиеся от естественных, но значительно более совершенные, чем они, и способные к дальнейшему самоусовершенствованию. Очень, например, вероятно, что такие существа будут значительно более долгоживущими, чем естественные. Ведь старение организмов вызвано, по-видимому, постепенным накоплением различного рода нарушений в «печатающей» схеме ДНК клеток. Эта «схема» с течением времени как бы «стирается». Но вполне вероятно, что искусственные матрицы ДНК можно сделать гораздо более прочными и стабильными.

Очень может быть, например, что с течением времени само подразделение разумных существ на «естественные» и «искусственные» утратит всякий смысл. Поразительные успехи молекулярной биологии и кибернетики постепенно приведут к коренному изменению биологических характеристик разумных существ путем целесообразного синтеза «естественных» и «искусственных» организмов и их частей. Подобно тому, как мы сейчас широко пользуемся искусственными протезами (например, зубами), не отделяя их от своего «я», разумные существа будущего в значительной части, если не в большей, могут состоять из искусственных элементов. Наконец, в принципе представляется вполне возможным появление высокоорганизованных, разумных, самоусовершенствующихся неантропоморфных форм жизни.

Таким образом, мы приходим к весьма важному выводу: появление искусственно созданных разумных существ ознаменует новый этап развития материи. В частности, нельзя исключить возможность, что их цивилизация будет весьма долгоживущей. Можно даже представить, что некоторые из таких «высших» существ будут жить тысячи лет и даже дольше».

Появление искусственно созданных разумных существ ознаменует новый этап развития материи.

Мы видим грандиозное и в то же время продуманное в деталях предвидение, охватывающее не только технические вопросы воспроизведения себе подобных, но и моральные, этические и даже философские. Раздумия будоражили умы ученых прошлого, заставляя опережать достижения современной им науки и техники. Сравнивая данные по информационному потенциалу, заложенные Колмогоровым и служащие ему исходными данными для рассуждений о перспективах создания искусственного мыслящего существа, мы видим, что через 40 лет, согласно Хавкину и Целлингеру, они многократно увеличились. Представляя широкой общественности свои расчеты и рассуждения по телепортации информации от человека к человеку, Целлингер считает эту идею, как и 20–30 лет назад, фантастической.

В самом деле, если, как считает Целлингер, человек состоит из 10²⁸ атомов, то принимая во внимание относительный порядок атомов, нам понадобится по меньшей мере в 10 раз больше информации, то есть 10²⁹. Затем на перенос этой информации необходимо 10¹⁷ секунд, что составляет более миллиарда лет, то есть это совсем нереальное занятие, даже если наши будущие потомки и будут жить, согласно Шкловскому, более 1000 лет. Таким образом, вероятно, в исторически обозримом периоде, если можно такую единицу времени позаимствовать у «горланов и главарей» коммунистического прошлого, «нам не удастся создать ничего подобного».

Происходящее в нашей черепной коробке будет по-прежнему оставаться границей человеческого познания, то есть показателем усредненной человеческой ущемленности. Осознав себя в роли наблюдателя и участника одной из бесчисленных историй на бесконечной линии мироздания, мы должны, познавая свободу желаний, соизмерять их с реальными возможностями законов, которые вписываются в соответствующую оперативную теорию. Освободившись от иллюзий вечной жизни и принимая наличие многих явлений такими, какие они есть, осознавая, что они были до нас и будут после нас, мы вынуждены связывать их существование со своей позицией активного наблюдателя.

Познание механизмов и функциональных взаимосвязей различных систем мозга позволяет определить скорость приема, обработки и передачи информационных потоков, тем самым определить пределы наших интеллектуальных возможностей.

Уже более 20 лет ученые интенсивно ищут ответ на вопрос, может ли мозг с высоким интеллектом перерабатывать информацию быстрее, подобно высокомощным компьютерам.

Ученые из Университета в Граце под руководством Алеши Нойбауера, одновременно со многими другими группами подтвердили это предположение. Люди с высоким интеллектом быстрее воспринимают поступающую информацию, сохраняют и снова отзывают ее из кратковременной памяти, а также пользуются информацией, накопленной в долговременной памяти. Аналогию с компьютером можно продолжить: психологи из Университета в Манхайме под руководством психолога Вернера Виттманна показали, что мозг высокоинтеллектуальных людей обладает большим объемом накопленной информации.

Ученые пытаются выявить зависимость между степенью интеллекта и скоростью переработки мозгом информационных сигналов также и физиологическими методами. С этой целью они проверяют потоки сигналов, которыми мозг реагирует на простые раздражения, в частности, на вспышки света или на короткие звуковые сигналы. Результаты этих исследований противоречивы — некоторые подтверждают, некоторые же опровергают данное предположение. Возможно, это явилось следствием того, что учеными производились замеры сигналов из разных участков мозга.

Очевидно, глупые и умные люди отличаются друг от друга именно пространственным распределением активности мозга, прежде всего, в коре больших полушарий. Посредством новых методов, в частности, модификации электроэнцефалографии (EEG) во взаимосвязи с получением изображения, удалось показать, например, в университете г. Граца, что мозг людей с высоким интеллектом при выполнении умственной работы пространственно менее активен — его активность узко фокусирована.

Мозг людей с более низким интеллектом должен работать «на высоких оборотах», активируя при этом те области, которые с выполнением поставленной задачи не имеют ничего общего.

Люди с высоким уровнем интеллекта могут оптимально использовать энергоресурсы мозга и концентрировать их исключительно в тех областях коры, которые необходимы для реализации поставленной задачи. Это подтверждается работами американского психолога Ричарда Хайера из Центра исследований мозга Калифорнийского университета.

Он замерял обмен веществ мозга подопытных персон во время выполнения ими теста на интеллект, установив при этом, что мозг людей с более высоким интеллектом требует значительно меньшей затраты энергии. Хайер объяснил это «гипотезой нейроновой эффективности»: люди с высоким интеллектом активируют при решении задач меньшее количество нервных клеток — очевидно, именно те, которые действительно необходимы для решения поставленной задачи. И наоборот, люди с низким интеллектом дополнительно активируют нейроновые сети, которые излишни для целенаправленного решения проблемы, а порой даже являются им помехой.

С этими новыми познаниями ученые могут лишь более подробно описать, но не объяснить различия в работе мозга в зависимости от степени интеллекта. Также и здесь ученые обращаются за помощью к анатомии, пытаясь понять, существуют ли в мозге какие-либо особые области, определяющие степень интеллекта, или же мозг различных по степени интеллигентности людей в целом отличается определенными характеристиками.

Поиски специальных областей мозга оказались безуспешными. Из этого следует, что верным может оказаться второе предположение, а именно различие интеллектуального уровня определяется биологическими свойствами всего мозга, а не разницей функций его отдельных областей.

Поэтому ключ к биологическому пониманию уровня интеллекта лежит в способах и видах переработки мозгом информациии. При этом необходимо принимать во внимание процессы, протекающие в отдельных нервных клетках — нейронах.

Рис. 6. Конструктивные элементы интеллекта.

Нервные клетки, выстраивающие сеть

Информация воспринимается посредством дендритов, связанных с другими нервными клетками с помощью синапсов. Электрические импульсы распространяются через дендриты к клеточным телам и дальше через аксоны к другим нервным клеткам. Также и здесь нервные клетки связаны друг с другом синапсами. Аксоны окружены изоляционным слоем — миелином.

Предсинапсовые части синапсовых соединений выделяют под воздействием электрических импульсов химические вещества, называемые нейротрансмиттерами, которые на пути к следующей клетке, в постсинаптической части, снова вызывают электрический импульс, проводя его дальше.

Таким образом, разница в уровне интеллекта может зависеть от следующих факторов:

числа нейронов;

числа дендритов;

числа синапсовых соединений;

миелинизации — степени изолированности аксонов.

Первые две возможности изначально не исключены. Для двух последних же существуют приемлемые объяснения.

Гипотеза Neural-pruning (нейроновая очистка) Ричарда Хайера придает большое значение количеству синапсовых соединений в мозге, а гипотеза миелинизации Эдварда М. Миллера из Нью-Орлеанского университета сконцентрирована на изоляции аксонов в мозге.

Обе эти модели не имеют пока экспериментальных подтверждений, ибо не существует приемлемых методов испытаний на живых людях.

Изоляционный слой аксонов в человеческом мозге — миелин — играет многозначную роль в обеспечении продвижения сигналов раздражения в мозге: ускоряет продвижение сигнала, препятствует затуханию сигнала при его продвижении, уменьшает помехи при взаимодействии сигналов различных нейронов.

Если допустить, что аксоны мозга людей с высоким интеллектом лучше изолированы, то этим можно объяснить результаты некоторых наблюдений.

Эту теорию подтверждает еще и то, что в течение жизни миелинизация развивается параллельно со скоростью переработки информации и интеллектом. Человек не появляется на свет с изолированными аксонами — миелин активно развивается в период детства. В пожилом возрасте миелин разрушается, и аксоны теряют свою изоляционную защиту. Скорость переработки информации также увеличивается как электрофизиологически, так и поведенчески до периода отрочества, остается некоторое время постоянной, а затем с возрастом замедляется.

Психологические тесты подтверждают аналогичную динамику и для уровня интеллекта. Его уровень возрастает к 15–20 годам и затем, после 65–70 лет, начинает падать.

Но прежде чем научиться оценивать интеллект, ученым пришлось о многом договариваться, чтобы сойтись на одинаковых значениях замеряемых параметров различных характеристик и способностей на определенных возрастных уровнях.

Так, например, для детского возраста французские психологи Альфред Бине и Теодор Симон разработали еще в 1905 году систему заданий, позволяющих определять уровень интеллекта детей в возрасте от трех до пятнадцати лет. Для каждой возрастной группы были установлены определенные требования. Например, к шести годам ребенок должен различать значение понятий «вечер» и «утро», к восьми годам считать обратно от 20 до 0, к десяти годам знать названия месяцев года по порядку.

В соответствии с количеством решенных задач определяется интеллектуальный возраст. Например, решение всех задач для возрастной группы 11 лет, а также 3 из 5 задач для возрастной группы 12 лет свидетельствует об интеллектуальном возрасте 11,6 года.

Известная система IQ была предложена немецко-американским ученым психологом Уильямом Штерном, который, поделив возраст интеллекта на количество прожитых лет и умножив его на 100, получил IQ:

Для девятилетнего ребенка с возрастным интеллектом 9, имеющего IQ 100, значение интеллекта определяется как среднее, в то время как 10-летний ребенок с возрастом интеллекта 12 обладает интеллектом выше среднего.

Задач, дифференцирующих интеллектуальный возраст детей старше 15 лет, не существует, поэтому интеллект взрослых рассчитывается иначе: результаты теста сравниваются со среднестатистическими, принятыми за 100.

Возможное разделение:

IQ < 70 — ограничение способностей,

70 < IQ < 90 — низкий интеллект,

90 < IQ < 110 — средний интеллект,

110 < IQ < 130 — высокий интеллект,

130 < IQ — талант.

«Нужно вообще поставить под сомнение результаты тестов на интеллектуальность», — заявляет политолог Джеймс Р. Флинн из Новой Зеландии. Именно этот ученый, анализируя интеллектуальный уровень среднестатистического населения, обнаружил так называемый естественный рост показателя интеллигентности на 3 пункта за 10 лет. Если, согласно его версии, мы проследим ретродинамику этого процесса, приняв нынешний средний показатель интеллигентности за 100 и вычтя этот естественный прирост, помноженный на количество десятилетий, отделяющих нас от наших бабушек и дедушек, мы придем к заключению, что интеллект последних граничил с идиотизмом.

Существует также попытка биологического объяснения уровня интеллекта, характеризующаяся количеством синапсов в мозге. И здесь индивидуальное развитие играет большую роль: синапсовые соединения между нейронами возникают постепенно в первые годы жизни, стимулируемые процессами обучения и взаимоотношением с окружающей средой. Число соединений не остается постоянным в течение жизни, а уменьшается, начиная с 5-го года жизни до наступления переходного возраста.

Рис. 7. Синапсовая очистка Ь) душевнобольные; а) средний интеллект; с) талант.

Интеллектульные люди более основательно «очищают» свой мозг

Ученые подозревают в этом явлении своего рода процесс урегулирования нейронов. Неиспользуемые синапсовые связи между нейронами разрушаются или «замораживаются», так как поддержание таких связей в активном состоянии стоит клетке лишних энергетических затрат. Картины, полученные с помощью компьютерно-томографической техники, подтверждают это предположение: обмен веществ в мозге перманентно повышается в первые годы жизни, а затем падает опять — оборот энергии в мозге взрослого человека вдвое ниже, чем у пятилетнего ребенка.

Само по себе это явление еще не объясняет разницу в уровне интеллекта, и здесь свою роль играет анализ обмена веществ и числа синапсовых соединений у людей с дефицитом интеллекта.

У них обмен веществ в мозге происходит более интенсивно, поэтому число синапсовых соединений очень высоко. Возможно, у таких людей, как и у больных с синдромом Дауна или аутизмом, недостаточно активно прошел процесс очищения нейронов. В результате в мозге присутствует чрезмерно большое количество синапсов, на преодоление которых сигналам приходится затрачивать очень много энергии, что препятствует фокусировке активности мозга лишь в нужных областях, необходимых для реализации когнитивных способностей.

Это рассуждение, как и гипотеза миелинизации, является скорее спекулятивным. Имеющиеся в распоряжении методы измерения числа синапсов или степени изоляционной защиты аксонов на живых людях не дают надежных результатов. Можно надеяться, что при современных темпах развития медицинской техники ученым удастся проверить обе эти гипотезы. Подтверждение одной из них или, может быть, обеих поможет ученым приблизиться к пониманию феномена интеллекта.

Такие биологические объяснения могут иметь неоднозначные последствия не только в сфере психологического исследования интеллекта, но и для нашего общества. И с этого феномена будет снят покров волшебства, что может привести к трудно предсказуемым изменениям в нашей повседневной жизни и оценке себя как личности и индивидуума.

Если подтвердится теория изоляционных слоев, то это поднимет, кроме всего прочего, значение кормления младенцев материнским молоком, содержащим, в отличие от искусственного, жирные кислоты, необходимые для построения миелина.

Понятие интеллекта слишком сложно, чтобы ограничивать этот феномен лишь влиянием нескольких причин. Поэтому не следует ожидать, что вскоре психологические IQ-тесты будут заменены замером уровня миелина или числа синапсов.

Психологические тесты играют важную роль в оценке умственных способностей личности. Психологическая оценка в результате наблюдения за поведением личности в процессе развития болезней с дефицитом интеллекта, в том числе и БА, остается практически единственным объективным показателем прогрессивного развития болезни, резкого ущемления умственных способностей личности, объективной оценки состояния больного. Пациент лишь в начальных фазах болезни может принимать активное участие в проведении тестов, в дальнейшем же он самоустраняется от них, что делает невозможной всестороннюю оценку его состояния и поведения.

Проецируя наши знания о биологическом, анатомическом и психофизиологическом состоянии мозга на картину поведения личности, мы можем утверждать, что дефицит интеллекта является важным сигналом для медиков, побуждающим их к всестороннему изучению поведения личности с целью определения источников дефицита.

Теперь мы можем себе представить всю сложность происходящих в мозге человека многофункциональных процессов образования памяти и интеллекта. Именно способность человеческого мозга вбирать в себя навыки, опыт, способы человеческой деятельности, с тем чтобы, соответственно обстоятельствам, суметь вызвать необходимые для каждой конкретной ситуации знания и данные, позволяющие оперативно и оптимально быстро принять правильное решение, и является основным показателем памяти, главной предпосылкой здорового интеллекта. Именно наличие интеллекта позволяет больному БА с помощью всяческих уловок скрывать болезнь и ее медленное 30-летнее протекание до определенного момента — резкого прорыва, заметного глазу опытного психолога. Прежде чем признать свое поражение, интеллект до последней минуты ведет борьбу с нашествием тяжелого недуга, о чем свидетельствует также изменение поведения больного по отношению к близким.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.