2

2

Вы — потенциальные трупы. В боевой работе нет лишних движений. «Чифу, шеф и сенсей». Мое очное знакомство с каратэ. Здрава Юнака.

Мы становимся в круг, в центре которого стоит Мамаев. Критически оглядывая нас, целитель-рукопашник вздыхает с усмешкой:

— Вы — сильные, тренированные потенциальные трупы, — подводит он нерадостный итог.

«Взбодренные» ударом по самолюбию, мы внутренне готовимся к схватке, но ничего толком не успеваем сделать: ни атаковать, ни даже защититься. Не принимая никаких боевых стоек или угрожающих поз, из положения спокойно и расслаблено стоящего человека, Олег вдруг делает несколько молниеносных перетеканий телом и конечностями, обозначая четырем из нас удары, после которых, будь они закончены, вряд ли смог бы помочь доктор, даже окажись он рядом. Пятого он сковывает заломом руки с одновременной фиксацией своей ногой ноги «жертвы» так, что любая попытка двинуться вызывает боль и в руке, и в ноге. Так повторяется раз, и другой, и третий.

— Это не спорт, мужики, это боевая работа, — говорит нам Мамаев. — В ней противник должен быть либо убит, либо выведен из строя, все зависит от поставленной задачи. Никаких «боевых» поз или стоек — в схватке нет времени на лишние движения. Каждое — это либо удар, либо бросок или залом, и всегда навстречу противнику, а не от него!

— Олег, ты говорил, что в прошлом пришлось поездить за кордон по известным восточным школам, спарринговать с их мастерами, — спросил я волхва на вечерне-ночной беседе, — сколько волн используется у них?

— Обычно не более трех волн, иногда до пяти, да и то в очень серьезных школах и стилях.

— Получается, что каждая восточная школа как бы хранит некий осколок чего-то цельного?

— Примерно так, поэтому и появились так называемые «звериные» школы, школы «пьяного человека» и т.д., — подтвердил Мамаев. — Но главное различие — в задачах, которые ставили перед собой учителя и обучающиеся.

— Да задачи-то, наверное, одни и те же, хоть на востоке, хоть у нас, — возразил один из «курсантов», — одному научить, а другому научиться?

— Так-то оно так, да немного не совсем. На востоке издавна тот, кто лучше владел техникой боя, становился во главе клана, приобретая звание «чифу» (по китайской терминологии, у японцев «сенсей»). А клан — это, по сути дела, некая группа, контролирующая определенную территорию.

— Как наши современные «братки», что ли?

— Вот именно. И потому «чифу», или, как сейчас говорят, «шеф», тренируя свою «банду», никак не заинтересован обучить кого-то из сподвижников, даже и очень одаренного, до своего уровня, иначе потеряет власть, уйдет на вторые, а то и третьи роли. В то же время приходится поддерживать достаточно высокий уровень, чтобы чужая банда не захватила контроль над его территорией. Вот и растягивается все это действо на долгие-долгие годы. Своего рода — мультик «Кунг-фу панда», да и то в лучшем случае. Есть еще одна сторона: научился нескольким ударам, броскам — получил славу мастера, соответственно появились ученики. Ходят — платят за занятия. А знает мастер три-пять стоек, да с десяток приемов. За день можно объяснить... Но на что тогда жить ему (мастеру) остальное время? Вот и начинается типично восточный туман о великих секретах, познаваемых через годы. Да и вообще восточные кланы, как и монастырские школы, живут за счет подаяния и рэкета. Конечно, в большей степени это относится к прошлому, в настоящем это уже плата за обучение, да доходы от туризма и шоу, госдотации. Ну, думается, смысл понятен.

Для руса это недопустимо. Рус должен быть кормильцем, иметь семью, воспитывать детей на своем примере, а какой же пример, когда ты попрошайничаешь или кулаками «подаяние» вышибаешь? Потому у наших предков хорошим считался тот учитель, который смог воспитать ученика, превзошедшего в умении его самого. Если сын или внук хуже меня — значит, род мой в упадок идет, деградирует. Если сильнее, умнее, выносливее, умелее — значит, по Правде Божьей живем. Это всех аспектов жизни человеческой касается. Да и враги на нашу землю часто хаживали, и от того, как ты обучил соратников, будет зависеть и твоя жизнь, и жизни детей, внуков, сестер-братьев, и всего твоего рода. Если плохо, то кто же прикроет в смертельной сече твою спину? Причем жизнь требовала быстроты обучения, ведь враг мог появиться в любой момент. Процесс учебы был построен так, что каждое занятие давало что-то практическое, что можно применить в бою, который мог случиться уже завтра.

Я задумался: а ведь действительно, то, что нам показал волхв даже на первом занятии, это ведь не хитроумные приемы, на отработку которых нужны хотя бы два-три месяца. Одно и то же движение может быть блокировкой удара, «сливом» (мягким уводом удара в сторону) или самим ударом или даже заломом. Он показывает нам принцип естественного движения, учит двигаться в согласии с собой и окружающим миром, а не вопреки тем волнам, в океанах которых мы живем.

— То есть, каждая тренировка была маленькой, но конкретной ступенькой в боевой подготовке?

— Конечно, поэтому, когда вы походили в какую-то секцию по единоборствам неделю, или месяц-два и ничему полезному, кроме церемониальных поклонов или неких специальных упражнений, бесполезных в реальном бою, не научились, то значит, вас просто обманывают и бессовестно зарабатывают на вас деньги, — заметил Мамаев. — Приехали ко мне однажды двое таких: «сенсей» и его ученик. Как заявил с гордостью сенсей, занимается у него этот способный ученик уже 21-й год. Сроки нереальные для настоящей жизни! А я резиновый мячик исподволь бросил ученику — не поймал, да такого же обычный хулиган с банкой пива прибьет! А как посмотрел технику этой «тайной школы», так и вовсе грустно мне стало. Вдумайтесь, 21 год жизни потрачено на петушиные танцы, ничего общего ни с мастерством, ни даже с уровнем Юнака не имеющие!

— А уровень Юнака, — спросил Сергей, — это первая ступень у русов, вроде «белого пояса» в каратэ?

— Здесь та же разница, о которой я только что сказал, — пояснил Мамаев. — В каратэ, скажем, это база школы, ее обычаи, формы, традиции ну и, конечно, физическая подготовка. Большого практического, жизненного (прикладного) значения она, эта база, не имеет. А «Юнак» — это уровень физической и моральной подготовки для реальных боевых действий, это прочный фундамент, на котором создается настоящий воин.

При упоминании о каратэ в памяти сама собой ярко возникла ситуация из моей молодости. Это была середина семидесятых годов, начало расцвета популярности каратэ, ушу, кунг-фу и прочих загадочно-таинственных тогда систем восточных единоборств. Не было специальной литературы, только черно-белые фотоснимки страниц с зарубежных книг. Кое-где открывались первые официальные секции каратэ, в спортивных журналах и просто в прессе появлялись статьи, содержащие невероятные легенды о загадочных восточных школах единоборств.

Для поддержания физической формы я со своим товарищем, тоже самбистом, бегал в степь за город, там мы боролись и отрабатывали приемы боевого самбо. Вскоре мы привлекли в свою компанию парня по имени Сергей, чтобы отрабатывать тактику защиты против нескольких нападающих. Наш новичок был хоть и крепким парнем, но ничем, кроме спортивных игр, прежде не занимался. Поэтому поначалу ему приходилось туго, хотя мы его, конечно, щадили и берегли, поскольку нам обязательно нужен был третий. В это время в нашем городе появилась первая секция каратэ. Мы решили, что кому-то стоит туда походить, чтобы увидеть и попробовать все на себе. Сергей и Мурад (так звали моего напарника) продолжили заниматься по методике самбо, а я временно стал каратэистом (тогда считалось, что «каратист» неправильное слово, потому что нет такой борьбы «карат», а есть «каратэ»). Дела у меня пошли быстро, цирковая и самбистская подготовка делали свое дело. Через полгода я уже неплохо перемещался в замысловатых стойках, молотил воздух при исполнении ката, отжимался на набитых костяшках рук от пола и т.д.

До сих пор помню то утро, когда я, уверенный в себе, появился на пробежке с Мурадом и Сергеем. Горя от нетерпения увидеть, чему я научился, Сергей сразу осторожно с дальней дистанции попробовал атаковать меня и к своему (и моему тоже) удивлению, первым же ударом ноги достал мое колено. Вдохновленный неожиданным успехом (прежде, даже атакуя вдвоем с Мурадом, им не всегда удавалось пробить мою защиту), он рванулся вперед, нанося удары руками, ногами и остановился в полной растерянности. Еще бы, я не смог отразить ни одного удара недавнего новичка, не то чтобы хоть чем-то ответить ему! А если бы меня атаковал Мурад, кандидат в мастера спорта по самбо?! Спустя несколько минут мои друзья, наконец, обрели дар речи и почти хором спросили: «Ты чем занимался полгода?» «Каратэ», — выдавил я. В самом деле, моя реакция, быстрота и легкость перемещений, стремительность ударов и блоков, — все это куда-то исчезло. Таким было мое первое очное знакомство с каратэ.

— Прежде чем принять воинскую роту (присягу) и стать в ряды защитников Руси, — продолжал Мамаев, — нужно было пройти, как сегодня говорят, курс молодого бойца, только после этого юноша имел право зваться воином и носить воинский пояс с мечом и другое оружие. Основная задача Воинской Здравы — оптимальное и гармоничное развитие тела и духа, а в комплексе Юнака делается акцент на конкретное развитие силы, выносливости, а также на плавность и непрерывность выполнения движения — волну, перетекание из одного положения в другое, что вам сейчас и требуется, и чем мы с вами будем заниматься, — пояснил Мамаев.

— Я так понимаю, что это базовая, общевойсковая подготовка, а далее уже шло деление по воинским специальностям. Ведь пешему бойцу одни навыки нужны, а коннику другие, воин-изведыватель свои приемы должен нарабатывать, а охоронец князя или военачальника совсем другие, — рассудил Миша.

— Конечно, одно дело охранять обоз, другое — человека, одно дело рубиться в строю, совершенно другое — проникать незамеченным в стан врага и добывать сведения о его численности, местонахождении, составе и вооружении. Не нужно представлять людей того времени эдакими дикарями, воинская тактика и стратегия, как и воинские специальности, существовали и тогда, а не современные умники их придумали, — решительно подтвердил волхв.

— В древней Руси, например, во времена князя Святослава, воинская присяга называлась Перунова рота или Перунова клятва, — добавил я, — и юноши принимали ее в 14 лет. В те времена это был призывной возраст, и, учитывая, что юный воин мог погибнуть в бою, уже с этих лет ему разрешалось жениться, чтобы успеть оставить потомство. Нельзя было допустить пресекания рода.

— Сурово, — задумчиво сказал кто-то из ребят. — А Перун — это бог войны у славян, как у римлян Марс?

— Древние римляне, как и нынешние европейцы, преимущественно относились и относятся к мировоззрению Вещественному, а наши предки, да и большинство нас, их потомков, жили и живут по мировоззрению Прави. Потому и наши представления о мире, и наши боги не вполне совпадают по своей сути с европейскими. Перун не только и не столько бог войны, он — и небесный кузнец, и повелитель молний, изливающий на поля благодатные дожди, и Сила, вращающая колеса Прави, и Высший Суд. Поэтому именно под деревом Перуна — Священным Дубом — вершились его именем праведные суды. А каждый воин был перуничем и клялся не щадить своей жизни в борьбе за Правду и Справедливость. Вспомните, на медали «За победу над Германией» написаны древние слова: «Наше дело правое. Мы победили».

— А какие еще воинские касты были в Древней Руси? — поинтересовался кто-то.

— Каста — неверное слово в отношении смысла вопроса. Скорее уровни человеческого взросления или пути, иль, как говорили встарь, Тропы Трояновой — выбирайте, что слуху более нравится. Существовало понятие «Вантала» — это зародыш, пробивающий скорлупу, это прорастающее семя в выполняемом вами упражнении «Росток жизни». Начальный жизнеполагающий этап — концентрация энергии и готовность родиться в мир. Далее следует Глуздырь — желторотик, которого кормят родители. Стадия роста и развития. Затем Юнак — скифское название (у казаков «джура», у северян — «новак») — это первые полеты птицы, первая охота зверя. Время укрепления и набора силы. После этого уже можно говорить о подразделении на воинские касты.

Но опять же кастами их называть не верно. Скорее отношение к воинской повинности (службе), если говорить сегодняшним языком. Существовали Кметы — ополчение, и Гридни («опоясанные», носящие воинский пояс) — профессионалы. К Гриди можно отнести не только профессиональных воинов, но и землевладельцев, и многих что княжьих, что боярских оружных холопов. Гридь (боярин) может стать Рыкарем, т.е. элитой, высшей воинской кастой. Аналог у казаков — Казацкие Сечевики (Степные Лыцари), казаки-характерники. Если кметом может быть как крестьянин, ремесленник-ополченец, так и оружный холоп, сражающийся, как слуга своего господина за определенную долю в добыче, то боярин или гридень — это уровень воинской чести, ответственность за свою страну и землю.

Что же вообще до оружных холопов, то здесь тоже не все так просто, как считают историки. Ведь кто такой холоп? Это человек, который пришел к боярину, боготуру, князю и заключил с ним ряд (договор). Живет под боярским кровом и на боярском хлебе и берет на себя часть его хлопот. Оттого и хлопотун, хлоп, холоп. А оружный холоп обязан учиться бою и сражаться, и службу воинскую вместе с боярином нести. Оттого оружные холопы боярина могли звать иль по имени, иль по отчеству, как и прочие близкие люди, члены семьи. (От прочих же подобное обращение считалось оскорблением с соответствующими последствиями.) Так что холоп — не раб, не прислуга, да и не оскорбительное обращение, как в более позднее время стало. Что же до изысканий некоторых «историков», что оружный холоп — это раб, который ухаживал за оружием. Так ведь за оружием и конем воин должен следить сам, чтобы они служили верно и долго. Что встарь, что сегодня. А иначе лет через 100-200 у историков могут появиться такие высказывания: «Чеченские боевики брали российских военнослужащих в плен и обращали в рабство, чтобы они ухаживали за их оружием, чистили «калаши» и подносили патроны».

О тренинге и его спецификах мы еще будем говорить отдельно, а вообще у человека вся жизнь — тренировка — у воина своя, у огнищанина своя, у волхва своя.

Несмотря на то, что все мы, пятеро, обладали довольно неплохой физической подготовкой, на следующее утро с удивлением, смешанным со стыдом, обнаружили, что нам довольно трудно выполнить даже простые силовые упражнения из Здравы Юнака, например, некоторые виды отжимания из положения «лежа». И особенно отжимание из положения рук у таза, называемое «Клыки вепря», это вообще мало кому удалось с первого раза.

— Видите, — усмехнулся на наши потуги Мамаев, — а это как раз та группа мышц, от которой зависит сила ударов и защитных движений в области живота и таза. Давайте, работайте! «Оленьи рога»! «Бычьи рога»! Теперь на кулаках! На запястьях! — отдавал он строгие команды, внимательно следя за правильностью наших отжиманий. — Так, достаточно, а теперь парные схватки с содругом!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.